Олеся шутки ради оттарабанила какой-то замысловатый ритм и, толкнув дверь, замерла на пороге. Лаборатория и правда поражала воображение. Она была словно выдернута из прошлого века. Такие захламлённые комнаты, перегороженные стеллажами с банками, в которых плавало что-то органическое, нынче показывали только в кино. И ещё здесь было темно. Олеся сделала несколько шагов вперёд, но тусклый свет одинокой настольной лампы в дальнем углу только сгущал тени и жутковато приукрашивал всё вокруг.
— Господин Лисовский? — позвала Олеся, слегка поёживаясь.
За стеной послышались шорохи.
Что-то двигали по полу. Болезненный стон. Ругань сквозь зубы.
«Минуты здесь лишней не останусь», — решила про себя Олеся, наблюдая, как из незамеченного раньше проёма в стене выходит сутулый тощий человек в белом лаборантском халате. Седые нестриженые космы и крючковатый нос наводили на мысль о чём-то птичьем. Картину довершали очки с узкими линзами и тёмные пятна, быстро переходившие с рук Лисовского на кусок ветоши.
— Чем могу быть полезен такой очаровательной пани? — прогнусавил хозяин комнаты с несколько сальной улыбкой. Только глаза подкачали.
— Олеся Рыкова, нейрохирург. Я хотела бы попросить у вас консультацию по одной истории болезни.
— Так-так-так… — Лисовский ощутимо напрягся. — И что за болезнь?
— Рак.
Он тихо присвистнул.
— А почему ко мне?
— Вы должны в этом разбираться.
Лисовский преувеличенно вскинул брови. Ну, его тоже можно понять: вваливаются всякие с левыми вопросами, отвлекают от дела, да еще и с гонором — должны знать… Однако он молча протянул руку Олесе. Она вложила Лисовскому в ладонь флеш-карту, стараясь не касаться его кожи, поскольку на свету тёмные пятна, не стёртые до конца, оказались местами уже подсохшей кровью.
Через пару секунд Олеся подбирала челюсть с пола. В груде хлама у стены обнаружился настоящий пятимерный проектор — изобретение военных, — который из файлов с личными данными, историей болезни и генетической карты мгновенно воссоздал Алекса в мельчайших деталях. Олеся даже уловила запах его любимого парфюма — взрыв розовой ноты, мускусное сердце и след ветивера. Воспоминания захлестнули сознание. Никуда было не деться в той квартире от глубокого, дымного аромата высушенного на солнце дерева и тёплой земли…
Лисовский деликатно кашлянул.
— Вы ведь знаете, что ваш муж безнадёжен, — тихо, но твёрдо произнес он. — Зачем вы пришли?
Олеся попыталась собраться с мыслями. Но ощущение того, что в голове сейчас кто-то с последней страницы листает её жизнь, никак не исчезало.
