— Владимир сейчас в Полоцком княжестве. Поэтому, тебе даже в Киев добираться не надо, найдешь его возле Менска, что на реке Менке стоит. Он недалеко от него, новый пограничный с Литвой городок закладывает.
Ну, хоть в этом повезло, не надо далеко тащиться. Быстро собравшись, я отправился на встречу. Владимира я действительно застал за постройкой городка, который он назвал в честь своего сына, Полоцкого князя Изяслава, Изяславлем. Причина, побудившая его на такой поступок, оказалась довольно банальна, семейная ссора с Рогнедой. Отправив своих старших сыновей во взрослую жизнь, он радостный спешил к Милолике, когда по пути к ее палатам, его остановила Рогнеда, и закатила скандал.
— Полоцк, по праву наследования, принадлежит моим сыновьям. Они плоть от плоти, внуки Рогволода. С какой стати ты удумал туда сына Аллогии посылать?
Скажем прямо, Владимир, в таком тоне позволял с собой говорить только, как раз той самой Аллогии, больше такого права, ни у одной его жены не было. По этой причине, он вначале даже слегка опешил, а придя в себя сильно разозлился. Спасли от мгновенной расправы Рогнеду ее дети, выбежавшие на шум, а она их князю пятерых родила, трех сыновей и двух дочерей. Владимир не стал при них, лишать жизни их мать, но и прощать такое неповиновение не собирался.
— Никогда твои дети не будут править в Полоцке, это я тебе обещаю. — Процедил он сквозь зубы, и грубо оттолкнув княгиню ушел. В тот момент он даже и не догадывался, что заложил первый камень, в фундамент многовекового конфликта. Ох и много кровушки прольют люди, из-за этой ссоры. В принципе, поход Владимира в Полоцкие земли, и основание этого городка, было прямым продолжением того скандала. Таким образом, князь показывал полную поддержку своему сыну Изяславу, расширяя его владения. Мое появление, и весть о том, что боги отказывают ему в покровительстве, его настроение, как можно догадаться, не улучшило.
— Ну и черт с вами со всеми. — Бросил он мне, одарив гневным взглядом. — И без вас обойдусь.
Я его ни утешать, ни разговоры с ним разговаривать, не стал, а просто, по по быстрому постарался покинуть его лагерь. Кто его знает, вдруг ему в голову взбредет меня во всем обвинить, и он мне за это постарается, мою голову оттяпать. Такой расклад, меня естественно не устраивал, потому, как я прекрасно отдавал себе отчет, что в жизни без головы, очень мало привлекательности. По этой причине и подгонял свою лошадку пятками по бокам, чтобы она быстрее копытами перебирала. Можно сказать, от Владимира, я как тот колобок ушел, да только вот беда, как оказалось, катиться мне было некуда. Вернувшись обратно, я не нашел, ни своего города, ни родных мне людей. Стоял и тупо смотрел на голый курган, где еще недавно стоял мой дом. Даже сейчас вспоминать об этом страшно, а уж что творилось у меня на сердце, то словами не выскажешь. Я даже пожалел, что Владимир мне голову не срубил, лишь бы только такое не переживать. Не знаю, сколько я на том кургане просидел, идти то ведь все равно было некуда. Когда ко мне леший заявился, с известием от Велеса, что мне пока тут, на этой земле задержаться придется, потому, как моя помощь понадобиться может. Попадись он в тот момент мне под руку, уж не знаю, чтобы я с ним сотворил. Вид у меня был такой, что бедолага леший, чуть от страха в обморок не грохнулся. Видно подумал, что в моем лице, свою смертушку увидал. Только что толку, на невинном создании свою злость спогонять, ведь не он все это затеял. Посему, здраво порассуждав, стал готовиться к жизни отшельника. В чем мне здорово, тот самый леший, что мне весть от Велеса принес, помогал. Кстати, у него и имя имелось, Лешик. Со стороны видно забавно смотрелось, как леший с человеком избу ставят. Может и не совсем ладное жилье получилось, но зиму перезимовать сгодилось. А еще мое существование сны облегчали, в которых я мог с Ирмой, и всеми остальными встречаться. Во время сна, грань между мирами исчезала. Хотя самым драгоценным для меня было время, проведенное с моей женой. Только потеряв возможность увидеть дорогое лицо в любой момент, ты начинаешь по-настоящему ценить каждое проведенное с ней мгновение, ее улыбку, нежные прикосновения, запах ее тела. Благодаря этим снам, я не сошел с ума от горя, и тоски, и даже имел вполне презентабельный вид, за которым следила моя драгоценная супруга, не позволившая мне превратиться в одичавшее нечто.
