— Проголодалась? — спросил он, садясь рядом. — Давай приготовим что-нибудь? Чего ты консервы эти ешь?
— Я уже съела, — тихо сказала она и показала Дину пустую банку, смотря в стену.
Он вздохнул и, взяв ее из рук Геллы, выбросил в урну. Ложку решил помыть в раковине.
— Дин?
— Да? — он повернулся.
— А где ты научился петь?
Дин поднял брови. Наверное, это самый неожиданный вопрос, который он мог услышать сейчас.
— Петь… — он замешкался и тихо хмыкнул, убрав помытую ложку в рюкзак.
Дин подошел к Гелле и сел рядом с ней на пол.
— Ты же знаешь, что родители никогда особо не интересовались, чем я занимался, — начал он. — Но если это им мешало, то они ругались. У меня был кумир. Роланд Броанвейн. Он был солистом в не очень известной группе «Ловцы снов». Помнишь, я всегда ходил в наушниках? Все детство я слушал его песни. Только наедине с музыкой, я мог чувствовать себя… Уютно, что ли. Мне хотелось подпевать. Когда ты слушаешь любимые песни, они словно погружаются куда-то в тебя. Внутри тела такая приятная дрожь и небольшое напряжение, которое хочется выпустить наружу. Но я знал, что родителям не понравится, если я буду петь. Точнее шуметь, как они тогда выразились.
Дин слегка нахмурился, вздохнув.
— И я уходил из дома. Брал с собой свой старый плеер с наушниками, который мне достался от отца. Один наушник не работал, но это было не страшно. Город был небольшой. На его окраине начинался лес. Я всегда туда бегал и сидел там до вечера. Там никогда не было людей, и я пел. Я оставался наедине со своим кумиром и его музыкой. В такие моменты я был по-настоящему счастлив. В школе со мной никто не общался. Хотя, наверное, это я старался ни с кем не разговаривать. Занятия проходили для меня быстро, и я снова убегал в лес. Даже уроки я делал там. Когда мне стукнуло тринадцать, Роланд Броанвейн разбился на автобусе вместе со своей группой. Внутри меня что-то умерло, — он слегка поежился и заметил, что Гелла смотрит на него и внимательно слушает. — Я был не самым лучшим сыном или другом. Но я был преданным фанатом. Я до сих пор слушаю его песни, когда мне бывает грустно. Или если просто хочется вспомнить, что он был хорошим человеком с потрясающим голосом.
— Ты раньше мне никогда об этом не рассказывал, — Гелла смотрела на него.
— Ты и не спрашивала, — вяло усмехнулся он.
Гелла тихо вздохнула и поджала колени.
— Я не смогу.
— Что? — переспросил Дин.
— Не смогу. Не справлюсь. Роут не успел закончить мои тренировки, я умею слишком мало. Я не смогу тебя защитить.
