Буквально через пару секунд, после того как они расположились, в классе воцарилась идеальная тишина. Вошла очень пожилая женщина. Своим телосложением, она напоминала шкаф, это из-за ее очень широких и больших плеч и невероятно высокого роста под два метра. У нее была очень бледная кожа, а глаза был маленькие, словно прищуренные. Звали ее миссис Корбелл. Она почти всегда надевала серую юбку и светло-коричневый пиджак с бордовым шарфом. Ее длиннющий нос час-то подрагивал, когда она злилась.
«Все-таки у нее проблемы со вкусом…» — подумала Софи в очередной раз, завидев ее наряд.
— Итак, дети, сегодня мы будем писать лабораторную работу, — монотонно проговорила она своим низким и грубым голосом.
Таким, что мурашки по коже. Ученики, узнав бы о лабораторной по другому предмету, сразу начали бы возмущаться, охать и ахать. А на уроках физики она не смели и пикнуть.
— На столах у вас лежат тетради для лабораторных работ. Откройте их, запишите число, тему. И слушайте меня внимательно… — и миссис Корбелл начала долгий и мучительный рассказ о том, как же правильно работать с оборудованием, разложенном на партах.
Класс еле держался, чтобы не уснуть. Все изо всех сил старались не подавать сонного вида, ибо все побаивались учителя.
— Итак, все понятно? Есть вопросы? Нет? Отлично. Приступайте, до конца урока двадцать минут. Торопитесь!
Лабораторные работы проходили в основном спокойно. Можно было даже тихо разговаривать между собой, что и делали друзья.
— Давай, аккуратно, — тихо проговорил Дин, ставя на чашечку весов гирю, сосредоточив на этом все свое внимание. — Шесть.
— Сколько? — растерянно переспросила Гелла.
— Шесть. Ты чего? — сказал он.
— М-м-м? — промямлила Гелла, зевая. — Ты что-то сказал?
— Не выспалась?
— Ага… — сказала она с грустью в голосе.
— Причина та же?
Гелла кивнула, тихо вздохнув.
— Да. Я не понимаю, почему всегда это мне снится? Кто этот человек, которого я вижу? Что это может значить?
— Понятия не имею… — пробубнил Дин, ставя очередную гирю. — А ты как-то сказала, что всегда высыпаешься. Есть! Они в равновесии! Девять.
— Девять… — тихо повторила Гелла, записывая.
— Слушай, а ты больше совсем ничего не помнишь из своего сна?
— Нет, не помню, — ответила она.
Прозвенел звонок.
— Тетради мне на край стола и свободны! — прогремел голос учителя, который старался приглушить суетливый шум учащихся.
Подростки собрали учебные принадлежности, привели весы в неуравновешенное положение, убрав с них гири и сложив их в специальные маленькие контейнеры, сдали тетради и были свободны минут на пять. Именно столько у них было свободного времени до следующего урока.
