— Давайте собирать муку, хоть болтушку сварим!
Люди, сбросив тяжелые рюкзаки, стали ползать по темнеющей поляне и соскребать с травы и мха налет засохшего теста. Крошек набрали две неполных миски. Очистить их от плесени и сора не хватило терпения. Окончив далеко не тщательную очистку, скипятили ведро воды и засыпали туда крошки. Утолив немного голод болтушкой, заснули неспокойным сном.
Все проснувшиеся начали с того, что ползали по поляне и собирали крошки теста на завтрак. Он прошел в молчании — это было издевательство, а не завтрак. У многих началось расстройство желудка с резкими болями. Не осталось никаких сомнений — нужно было двигаться к таежной базе партии, где сидел радист в срубленном домике и сторожил продовольствие, посылая в Свободный на базу экспедиции сводки о выполнении плана исследований.
Небольшой запас салола был проглочен в два приема. Разделились. Кто особенно часто отлучался в кусты, отделены в группу под командой наиболее хорошо разбирающегося в аэрофотоснимках практиканта и составили арьергард. Трое наиболее здоровых во главе с начальницей отправились вперед в надежде организовать помощь с базы или вызвать самолет для сброса продуктов и медикаментов. В районе посадочной площадки найти не удалось. Вертолетов тогда еще не было. Разработали точный маршрут. Авангард тронулся ускоренным шагом, а остальные двигались по силе возможности.
Несмотря на ворчание мужчин, Надя заставила их идти от темна до темна, не давая долго ни отдыхать, ни курить, ни отвлекаться ни на какую охоту или другую добычу пищи.
— Пошли дальше. Там же больные!
За два дня похода эти слова употреблялись чаще всего, и они раздражали больше всего двух рабочих. Ну чего там этим больным сделается, если часа два поискать рябчиков? А тут только и слышишь — пошли да пошли.
Поздним вечером третьих суток похода измученный и обозленный на весь свет авангард остановился на ночлег около ручейка. Пока двое шарили на ощупь дрова для костра, чтобы вскипятить чай без хлеба и сахара, двое других также на ощупь ставили палатку. Это была ситцевая палатка специально для пешего отряда. Она была легкая, быстро сохла после дождей и не пропускала воды даже в ливень, если сантиметров на десять выше ее крыши натянуть такой же легонький тент.
— Опять без жратвы спать придется, черт бы ее взял, эту Надежду Ивановну.
— Дать ей раза, а то шибко резвая. Гонит, как на пожар!
— Больные, больные! А мы здоровые? Тоже еле ноги волочим.
