В ноябре 2018-го у меня уже был план этой книги: я знала, какие вопросы и в каком порядке затрону. Я имела представление о том, как будет развиваться генетика и в ближайшем будущем, и в более далекой перспективе. Если коротко: новые технологии генетической модификации клеток произведут революцию в терапии огромного числа болезней, но речь будет идти лишь об изменении отдельных клеток во взрослых организмах – об улучшении зрения, устранении раковой опухоли, возвращении функции поврежденного внутреннего органа и пр. Однако пройдет много времени, прежде чем родится первый генетически модифицированный ребенок. Когда же это случится, процесс будет развиваться под жестким контролем профессионального научного сообщества. Так полагали практически все ученые.
Но жизнь всегда преподносит сюрпризы. 26 ноября 2018 г. китайский ученый Хэ Цзянькуй вдребезги разбил все эти теории, сообщив в YouTube, что ему удалось воздействовать на один ген в двух эмбрионах, которые потом были помещены в матку и выжили. Родились первые генетически модифицированные люди.
«Я понимаю, что моя работа спорна. Но я уверен, что семьям нужна эта технология, и готов к критике», – признавался в видео Хэ. Чтобы защитить от ВИЧ-инфекции двух девочек-близнецов (которых в СМИ называют Лулу и Нана), он отредактировал их ДНК[10]. На следующий день исследователь раскрыл подробности эксперимента на конференции в Гонконге, куда прибыли разгневанные ученые и репортеры ведущих информационных каналов мира. Поднимаясь на сцену, 34-летний Хэ Цзянькуй явно нервничал, но едва он заговорил, стало очевидно: молодой ученый абсолютно уверен в правильности собственных действий. Последние годы все генетики мира боялись этого момента до дрожи. Эксперимент Хэ Цзянькуя вызвал мощнейшую реакцию, хотя все прекрасно понимали, что открытую недавно революционную технологию CRISPR можно использовать для изменения генов взрослых людей и будущих детей.
В предыдущей книге я писала о попытках применения генетических технологий для возрождения вымерших животных и о возможных последствиях этого[11]. Речь шла о сибирской тундре, домашних мини-носорогах, клонированных собаках и генетически модифицированных кораллах. Но о нашем теле я тогда сознательно не говорила. Эта тема казалась слишком большой, неприятной. И одновременно неизбежной. Мы используем генетические технологии для изменения всего, что нас окружает: модифицируем еду, топливо, домашних животных, одежду, дикую природу – и рано или поздно великая революция коснется и нас самих. Во мне прочно поселилась мысль об отдельной книге, посвященной этим вопросам. А научные достижения последнего времени заставили меня сесть за стол.
