«Вот теперь все, — с удовлетворением сказал незнакомец. — Неси меня ко мне. Я переселюсь обратно».
Фьольвир шагнул к лежащей у колодца фигуре. Касание волосатой груди — и он ощутил, как будто лишился наполняющей его силы. Даже упал на колено. Унномтюр, оказавшись в своем теле, тут же сел.
— Ну как? — повернул он голову. — Хорошо быть героем?
Фьольвир оглядел измазанные черной кровью грудь и живот.
— Не очень.
— Почему? — Незнакомец, поднявшись, принялся собирать одежду. — Тебе разве не понравилось?
— Но это же был не я, — сказал Фьольвир.
— Потому что пока так, — сказал Унномтюр, запахиваясь в везинг. — Обычно герой — это он сам, но у нас, как ты понимаешь, не совсем обычная ситуация.
— И снова мыться.
— Чего уж теперь? Обойдемся.
— Не нужно?
— Нет. Пошли.
Подпоясываясь, Унномтюр направился к воротам. Фьольвир, как мог, счистил кровь, смочив ладони в лужице, натекшей у колодца, потом натянул рубаху и двинулся следом.
За разбитыми створками был подъем из десятка каменных ступеней. Одолев их, Фьольвир оказался на широкой, округлой площади, выложенной черными и серыми плитами. С одной стороны площадь опоясывали низкая стена из розового камня. С другой стороны высилось крепкое, мрачное здание, сложенное из крупных, ноздреватых блоков. Здание украшали темные колонны, и часть из них беглецами отступали от правого крыла, словно стремясь продолжать строение и дальше.
Вся площадь была уставлена постаментами.
На взгляд их было больше двадцати, но статуи, которые когда-то на них стояли, были все разбиты, и мрамор, песчаник и известняк усыпали площадь, застыв где внушительными валунами, где нагромождениями камней.
В остатках угадывались фрагменты человеческих и нечеловеческих конечностей и тел.
Самый крупный постамент располагался перед зданием. На неровном, неряшливо отесанном камне, похоже, когда-то, свесив ноги, сидел могучий каменный исполин, но и он не избежал разрушения и был повержен, разбит на кусочки, которые густо покрыли плиты у постамента.
О том, что это был именно исполин, можно было понять по сохранившейся — от стопы до колена — мраморной ноге, которая уткнулась в неровность камня. Фьольвир видел даже прожилки вен.
Размером часть ноги была с него целого.
— М-да, — сказал незнакомец.
Постояв у постамента, он завертел шеей, потом, видимо, заметив нужное, двинулся туда. Взяв влево, незнакомец присел перед крупным, высотой ему по плечи валуном.
— Иди сюда, арнасон! — позвал он.
— А где хозяин? — спросил Фьольвир, выбирая, куда поставить ноги, чтобы не разбить их о камни. — Мтаг его убил?
