Фердинандо был настолько расточителен, что тратил деньги не считая; в итоге, не имея возможности жить с тем великолепием, какое представлялось ему приличествующим его положению, на собственные доходы, он уже несколько раз обращался к Франческо с просьбой ссудить его деньгами в счет своей будущей ренты. Пока братья были в ладу друг с другом, Франческо без всяких возражений предоставлял такие ссуды, но после скандала, устроенного братом, наотрез отказался помогать ему каким-либо образом, так что кардинал, живший в Риме, оказался крайне стесненным в деньгах и пребывал в полной растерянности, как вдруг он получил от Бьянки письмо, в котором она предлагала выступить посредницей между ним и своим мужем, а в качестве награды за свое посредничество просила его нанести им осенью визит. Кардинал, нуждаясь в деньгах, обещал все, что от него требовали. Бьянка, которой было достаточно лишь попросить, чтобы получить, отправила ему сумму вдвое больше той, какую он пожелал.
Осенью кардинал приехал во Флоренцию; великая герцогиня и ее муж находились на вилле Поджо а Кайано; кардинал отправился туда, чтобы присоединиться к ним, и был принят Франческо и Бьянкой так, как если бы между ним и супругами никогда не пробегало ни малейшего облачка. Бьянка была внимательна к деверю до такой степени, что поинтересовалась, каким кушаньям он отдает предпочтение, и узнала, что более всего ему нравится некий пирог с кремом, который, как оказалось, она превосходно умела готовить сама.
Настал час ужина; великий герцог, великая герцогиня и кардинал сидели за столом втроем; то был семейный ужин, и потому протекал он чрезвычайно весело. Бьянка сама подавала угощенья, и кардинал вкушал их, выказывая такое доверие, что на это было приятно смотреть.
Дело в том, что на пальце у Фердинанда был перстень с прекраснейшим опалом, который в свое время подарил ему великий герцог Козимо, его отец; этот опал, благодаря определенной химической обработке, которой он подвергся, имел свойство тускнеть, когда его подносили к отравленной пище. Меж тем опал сверкал, ужин протекал весело, и кардинал по-прежнему ел все подряд.
Наконец, настал черед десерта, и на стол был подан пирог, любимое кушанье кардинала. Франческо, несмотря на знаки, которые подавала ему Бьянка, рассказал брату, что перед ними изделие великой герцогини, которая, зная пристрастие деверя к такого рода сладкой выпечке, пожелала изготовить этот пирог собственноручно. Фердинандо учтиво поклонился, принялся восторгаться любезностью невестки, но заявил, что к своему великому сожалению не может отдать должное этому блюду, поскольку сыт по горло.
