Экипаж состоял из девяти человек, юнги и ребенка; все они родились или, по крайней мере, проживали в деревне Делла Паче, неподалеку от Мессины. Это были славные сицилийцы в полном смысле слова, приземистые, с крепкими руками и ногами, смуглой кожей и арабскими глазами, ненавидящие своих соседей-калабрийцев и питающие отвращение к своим хозяевам-неаполитанцам, говорящие на том нежном языке Мели, что кажется песней, и едва понимающие флорентийский диалект, столь гордый своим верховенством, которым его наделяет Академия делла Круска; всегда любезные, но не раболепные, называющие нас «ваше превосходительство» и целующие нам руку, так как это обращение и этот жест, имеющие у нас характер угодливости, являются у них не более чем изъявлением вежливости и преданности. К концу путешествия эти люди полюбили нас как братьев, в то же время продолжая относиться к нам с почтением как к вышестоящим — это была утонченная благовоспитанность, когда чувство симпатии и чувство долга не перемешиваются между собой; они платили нам именно тем, чего мы были вправе ожидать за свои деньги и хорошее обращение.
Членов команды звали: Джузеппе Арена, капитан; Нун-цио, старший рулевой; Винченцо, второй рулевой; Пьетро, брат Нунцио; Джованни, Филиппо, Антонио, Сьени, Гаэтано. Юнга и сын капитана, мальчуган лет шести—семи, дополняли экипаж.
А теперь, да позволят нам читатели, после того как мы обозрели экипаж в целом, остановить более пристальный взгляд на тех из этих храбрецов, которые выделяются своим нравом или какой-либо характерной чертой: ведь нам предстоит совершить вместе с читателями довольно длительное путешествие и, чтобы они проявили интерес к нашему рассказу, им необходимо познакомиться с нашими спутниками. Так что, по мере того как они будут представать перед нами один за другим, мы будем незамедлительно являть их взорам читателей.
Капитан Джузеппе Арена был, как мы уже говорили, красивый мужчина двадцати восьми—тридцати лет, с открытым честным лицом в обычных обстоятельствах и со спокойным невозмутимым лицом в минуты опасности. Его познания в мореплавании были крайне скудными, но, обладая некоторым состоянием, он купил себе судно и благодаря этой покупке, естественно, приобрел звание капитана. Что касается прав или власти над своими людьми, которое давало ему это звание, он воспользовался им на наших глазах только один раз. Не считая легкого оттенка почтения, с которым относились к капитану другие, хотя он этого не требовал, и заметить который мог только наметанный взор, команда жила с ним на равной ноге, самым патриархальным образом.
