Какой-нибудь врач посмотрит на взятый образец крови и проанализирует незримо плавающие в нем шесть белков. Если они такие же, как у Кейт, значит Джесс подходит по HLA[11] и будет потенциальным донором костного мозга для сестры.
Насколько плохим может оказаться расхождение, чтобы перекрыть эти шесть белков?
Настолько же, как заболеть лейкемией, начнем с этого.
Флеботомист уходит с образцом крови. Брайан и его помощники отпускают Джесса. Тот соскакивает со стола и бросается ко мне.
– Мама, они меня укололи. – Он показывает замотанный пластырем палец и прислоняется к моей руке горячим влажным лбом.
Я прижимаю его к себе и произношу все, что нужно сказать. Но мне так трудно испытывать к нему жалость.
– К несчастью, ваш сын не подходит для донорства, – сообщает доктор Чанс.
Я фокусирую взгляд на чахлом, побуревшем цветке, который так и стоит на подоконнике. Лучше бы его выбросили. И заменили на орхидею, стрелицию или еще какой-нибудь цветок невероятной красоты.
– Возможно, донор не родственник отыщется в национальном реестре.
Брайан тянется вперед – напряженный, одеревеневший.
– Но вы говорили, что делать пересадку от донора не родственника опасно.
– Говорил, – отзывается доктор Чанс, – но иногда у нас не остается другого выбора.
– А если вы не найдете подходящего донора в реестре? – Я в упор смотрю на доктора Чанса.
– Ну… – врач потирает лоб, – тогда мы попытаемся сделать так, чтобы она продержалась до того момента, когда наука придумает что-нибудь еще.
Он говорит о моей маленькой дочери так, будто она какой-то механизм – машина с прохудившимся карбюратором, самолет, не выпускающий шасси. Но я не могу смириться с этим. Отворачиваюсь и мельком замечаю, как один из жухлых листов хлорофитума совершает суицидальный прыжок на ковер. Тогда я встаю и без всяких объяснений беру в руки горшок с цветком. Покидаю кабинет доктора Чанса, прохожу мимо администратора и вереницы шокированных родителей, которые ждут в коридоре со своими больными детьми. Вытряхиваю растение вместе с иссушенной землей в первую попавшуюся урну. Смотрю на оставшийся у меня в руках горшок и уже подумываю, не разбить ли его о кафельный пол, как вдруг слышу у себя за спиной голос.
– Сара, с вами все в порядке? – окликает меня доктор Чанс.
Я медленно разворачиваюсь, в глазах стоят слезы.
– Все в порядке. Я здорова. И проживу долго-долго. – Я передаю ему горшок и извиняюсь; он кивает и протягивает мне вынутый из кармана платок. – Я думала, Джесс сможет спасти ее. Я хотела, чтобы это был Джесс.
