— Простите за поздний визит. Но у меня не было выбора, я должен показать вам один предмет.
«Если бы не депеша из Вашингтона, с каким бы огромным удовольствием я сейчас выставил его прочь», — подумал Пильман. Но его оставили, и он вынужден был сказать:
— Проходите.
Они поднялись в кабинет. Пильман занял свое место за письменным столом, Мозес устроился в кресле для гостей и с детским любопытством осмотрелся. Его внимание привлекли вывешенные на стене диплом и фотографии, на которых Пильман был запечатлен в обществе известных людей, американцев и европейцев. Но больше всего ему понравилась абстракционистская картина известного художника из Нью-Йорка. Пильману она тоже нравилась. На метровом полотне были изображены несколько красных, белый, розовый и черный шары, гонимых жутким ветром. Художнику удалось изобразить, как шары сопротивляются чудовищному порыву стихии. Главным достоинством картины было как раз то, что зритель видел и чувствовал этот, казалось бы, незримый ветер. Благодаря таланту художника.
— Хорошая картинка, — сказал Мозес.
— Да. Художник большой мастер, мне повезло, что я дешево приобрел этот шедевр, когда его автор еще не стал знаменитым. Но вы мне хотели показать какой-то предмет?
— Не смог дождаться утра. Считаю, что вам как директору Института внеземных культур нужно увидеть эту штуку одним из первых.
Мозес запустил руку в свою хозяйственную сумку и вытащил странный предмет, который скорее можно было назвать двумя предметами. Собственно, это и были два медных диска размером с чайное блюдце, каждое толщиной миллиметров пять, расстояние между дисками вряд ли превышало четыреста миллиметров. Кроме этого расстояния между ними ничего нет.
— Что это?
— Сталкер, который обнаружил эту штуку, назвал ее «пустышкой».
— Здесь два диска.
— Их нельзя разделить, так что это один предмет, — сказал Мозес.
— Может быть они связаны невидимым стержнем?
— Нет, — сказал Мозес.
Он провел рукой между дисками, никакой преграды не обнаружилось.
— Попробуйте вы.
Пильман послушно провел рукой между дисками. Ничего. Ему было бы легче смириться с существованием этой странной конструкции, если бы он почувствовал какое-нибудь легкое покалывание или чуть заметное изменение температуры. Любое указание на то, что между дисками есть какая-нибудь, пусть и не видимая глазом, связь. Ничего.
— Но что удерживает диски в таком странном положении? — спросил он.
— Вы — ученый, вот и объясните мне.
— Можно я покажу это жене?
