— Барабан сейчас пустой.
— У меня всегда не хватает.
— Можете объяснить, почему?
— Привычка.
— Не верю. Вы военный и знаете, что магазин у оружия всегда должен быть полным за исключением особых случаев, например, выполнение на стрельбище специального упражнения.
— А я и вправду вам скажу, вы все едино не поверите.
— А вы скажите, Степан Онуфриевич, все-таки.
— Игра есть такая, может, слыхали когда: «Дуэль с судьбой» называется?
— Да-а... Развлеченьице, щекочущее нервы: несколько гнезд пустых, провертеть барабан, наган к виску и нажать на спуск. Только вам зачем было заниматься этим? Жизнь надоела?
— Я же говорил — не поверите вы мне.
— Все потому же: из-за несчастной любви? Да разве же могла Наиля, у нее, у бедняги, уже волосы седели, отказать в любви вам, молодому, красивому? И вообще, что могло вас привлечь к ней?
Скирдюк скривил губы в подобии усмешки.
— Не для протокола, — произнес он тихо и доверительно наклонился над столом, так, будто находился не на допросе, а в тесной мужской компании. — Татарочек вам встречать не доводилось?
Коробов на миг стушевался.
— Да ничего, — с некоторым оттенком снисходительности продолжал Скирдюк, — вы же помладшей меня будете. Успеется. А повезет, поймете сами.
Человек этот был не прост. Коробов преодолел замешательство и строго произнес:
— Ближе к делу. Где и когда вы познакомились с Гатиуллиной?
Он уже знал из показаний Клавы Суконщиковой, что «видный из себя военный» начал появляться в гостях у Нели незадолго до Нового года, значит, как раз в ту пору, когда Гатиуллину перевели в экспериментальный цех лаборатории.
Но, очевидно, и на этот вопрос ответ был заготовлен загодя.
— Приметил я ее давненько, только никак добраться до нее не мог. Такую женщину не возьмешь с ходу. Такие цену себе знают.
— Когда же все-таки вы добрались до нее, как вы выражаетесь?
Скирдюк пошевелил губами, будто подсчитывая.
— Летом, наверное. Точно — летом. Потому что они на Чирчике как раз купались с девчатами, а я с двуколкой мимо проезжал.
— Ездовой был ваш? Фамилия?
— Алиев. Наверно, он был. С другими я редко езжу.
— Продолжайте.
— Ну так вот. Отправил я двуколку в часть, а сам к ней. Отбил ее от гурта, слово за слово и познакомились.
Понятно было, что несмотря на предупреждение в самом начале допроса, Скирдюк от своей любовной версии не отступит. И Коробов задал последний, сейчас — самый важный вопрос:
— Что же вам мешало соединиться с Наилей, жить с ней, как говорят, в любви и счастье? — Коробов знал из личного дела Скирдюка, что тот женат, но ждал, чтобы арестованный сам сознался в этом.
