Спускаясь осторожно по крутой лестнице в трюм (буфет здесь располагался не на палубе, а в трюме, видимо, по соображениям безопасности для подгулявших и пьяненьких туристов), я обратила внимание, что вчерашняя пара мужчин, спорившая около кормы теплохода, опять были вместе, и снова о чем-то нервно говорили. Один отмахивался, второй буквально наскакивал на него. Мужчины были оба с тату на кистях рук, что говорило, как минимум об их бурной и беспорядочной молодости. У одного сверкал ярко передний зуб, как только он открывал трот, и что-то начинал говорить. Второй мужчина слушал его эмоциональные речи с видимым презрением на простодушном лице. Эта парочка явно не была ни писателями, ни кинорежиссерами. Скорее всего, оба относились к так называемым «представителям преступного мира», проще говоря, блатным. В буфете кроме них и меня больше никого не было. Решив, что разворачиваться и уходить прочь еще хуже, таким нелепым поведением я точно внимание лишнее к себе привлеку, я попросила буфетчицу сделать мне чай зеленый, и дать любую булочку посвежее.
— Обедать не будете? У нас в меню борщ по-флотски, — без эмоционально предложила мне она.
— Я попозже борща, пока хочу чаю.
— Булочек нет, есть вафли, и есть шоколад.
— Только чай тогда, если можно.
— С вас двадцать пять рублей. — Автоматически протянув мне стакан зеленого чаю в мельхиоровом подстаканнике, буфетчица как будто сразу забыла про меня, и переключила свое внимание на мужчин.
И, в общем, не случайно, тон общения явно нарастал. Один из мужчин уже почти кричал, второй, отвернувшись от него, казалось, уже не реагировал на сказанное собеседником, и вообще его не слушал. Внезапно нервный мужчина схватил лежащий на столе нож, и полоснул себе по руке, забрызгав кровью лицо второго мужчины. И тут моя профессия взяла верх над предусмотрительностью, и осторожностью, столь необходимыми для моей же безопасности на моем полулегальном положении. Схватив со стола накрахмаленную салфетку, я кинулась к мужчине, быстрым движением обернула салфетку вокруг его запястья, согнула руку в локте, и прижала сгиб руки к плечу, чтобы пережать сосуды и остановить кровотечение. Мужчина не сопротивлялся, видимо вся его решимость ушла на этот дикий, по моему мнению, поступок. Второй мужик (отдаленно серыми с прищуром глазами похожий на Василия Шукшина, было в его лице что-то приятно-простецкое) взирал при этих моих действиях на меня с явным интересом. Прибежали какие-то люди, я потихоньку отошла, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, первую помощь я человеку оказала, и здесь наверняка должен быть судовой врач, или хотя бы медик. Как оказалось, я ошибалась, на теплоходе, кроме меня, медицинских работников не было. И в связи с этим мне буквально через пару часов поступило интересное предложение: капитан теплохода был готов меня оформить на работу, причем без предоставления хоть каких-то документов. Объяснил он это так, сейчас все равно у них в пароходстве нет никаких зарплат, а вот сенью, когда судно встанет на профилактику, он мне за работу заплатит. А пока я могу кататься с ними по этой реке хоть две недели, а лучше еще месяц. И вы знаете? Я согласилась! А куда мне было деваться?
