В подземелье был основной (тоже недостроенный) склад, самая настоящая тюрьма (доставшаяся по наследству от прошлых владельцев — вот только вместо того, чтобы убирать, учитель просто её немного уменьшил и привел в порядок), также были несколько комнат-сейфов для хранения особо редких, мощных или просто опасных артефактов и реагентов. Потом была вторая и основная сокровищница. Что интересно, без знания о её нахождении сюда было не попасть. Ведь проход в нее был скрыт в обычной, на первый взгляд, стене, и ничем не отличался от общего фона. Ну снова рисунки, пусть на этот раз чуть необычней, и что такого? Но, когда учитель провел по ним рукой — два дракона, придя в движение, буквально отворили каменные полутораметровые двери, показывая туннель и проход в сокровищницу, которая, кстати, занимала место как несколько просторных залов. Тут же были уже готовы небольшие постаменты для артефактов.
— А чем отличаются те комнаты, что внизу, от тех постаментов, что здесь? Не проще было бы все артефакты складывать сюда? — интересуюсь.
— Вниз идут лишь те, которые окажутся слишком опасными. Под каждый такой артефакт идет отдельная комната. Здесь же будут собраны все остальные, представляющую достаточную для меня или академии ценность, — спокойно пояснил он, и мы продолжили экскурсию.
Я честно пыталась понять, почему Арос ведет себя так открыто. Он не боится, что я что-то узнаю, не боится того, что я что-то расскажу. А на мой прямой вопрос только улыбнулся, и сказал, что я сама не стану этого делать. Но уверенность, с которой он это сказал… немного пугала. Ну не станет же он меня убивать, в самом то деле? Хотя… За предательство обычно как раз-таки убивают.
Проследив за ходом моих мыслей, Арос меня успокоил, что нет, убивать меня никто не будет. Все намного проще, и я сама это пойму чуть позже.
Выйдя из главных ворот наружу, мы оказались во внутреннем дворе академии. Огромная площадь с ровной каменной кладкой и статуя с расправляющим крылья драконом. Над воротами висел символ академии — глаз дракона. Но если на моей груди он был серебряный, то над воротами он был изображен черным. Как мне сказали, в ночи цвет меняется на голубой, а печать начинается светиться. Дальше я выяснила, что вход в академию окружен стеной, упирающейся в крутой склон горы. Судя по выражению лица учителя, стена была явно непростой. Да и при приближении я четко ощущала какие-то колебания.
— Учитель, а что там за смех? — киваю наружу.
