Повинуясь его молчаливому приказу зомби двинулся в мою сторону, но тут же остановился. На лице темного мага отразилось удивление.
— Убей его! — он повторил приказ в слух.
Но зомби ему уже не подчинялся.
— Вот дерьмо, — воскликнул Антонио Руфус и судорожно попытался вытащить от куда-то из-за пазухи свою волшебную палочку.
И он успел это сделать, даже прицелиться успел, а вот выстрелить не получилось. Мой зомби свернул ему шею.
Я не только чувствовал присутствие мертвецов, а еще мог им приказывать, без всякой некросвязи! Осталось понять, когда у меня появились эти сверхспособности? А думать тут нечего, похоже с того самого момента, как я надел проклятую корону. Впрочем, с этим еще предстоит разбираться.
Зомби стоял над телом своего бывшего хозяина. В его эмоциях по-прежнему ощущалось готовность. Готовность служить мне.
Значит так, я попытался мысленно передать ему свою волю. Взять тело, и покинуть город. Быстро, но незаметно. Отойти на 10 километров. Зарыться в землю в ближайшем лесу. Лежать там и при любых обстоятельствах изображать из себя мертвого. Выполнять!
Зомби мгновенно подхватил тело Антонио Руфуса, бесшумно выпрыгнул в открытое окно и стремительно растворился в ночной темноте. Ого, какой он ловкий, мрачно удивился я. На кафельном полу осталась сиротливо лежать магическая палочка моего врага.
Я не торопясь ее подобрал и осмотрел. Стреляла она Искрой Тьмы, заклятием похожим на Огненную Искру. Но в его основе лежит темная энергия. По силе это заклинание уже доступно очень слабому магу второго ранга. Вполне смертоносная штука для обычных людей. Но Щит Стихий таким заклинанием замучаешься ковырять. Да и у магов высоких рангов сама по себе росла устойчивость к повреждениям любого типа магии. Алиссию фон Брейн таким заклятием не убьешь, даже если магесса не будет сопротивляться. Только разозлишь или рассмешишь.
Еще больше у магов росла устойчивость к своей родной стихии. Когда я пришел на дуэль с Алиссией имея при себе палочку, стрелявшею Огненной Искрой, то для окружающих это выглядело так, словно я припёрся с плевательной трубкой, которая стреляла рябиной.
Волшебная палочка удобно лежала в моей руке и я решил ее оставить. Вдруг еще кто-то вызовет меня на дуэль, а мне и людям показать нечего.
