— Да уж, по осени полно всякой заразы, — со знанием дела кивнул Рассел. — Мой тебе совет: как придёшь сегодня домой, пропусти пару стаканчиков виски и ложись под тёплое одеяло. Наутро всю хворь как рукой снимет. Как говорится, проверено на собственной шкуре! — Напарник хлопнул себя мозолистой ладонью по груди и добродушно рассмеялся.
— Хорошо, попробую, — слабо улыбнулся Кэйл.
В целом напарник его устраивал. Когда встречаются словоохотливый рассказчик и молчаливый слушатель, не это ли идеальные условия для отличной беседы? За четыре года они прекрасно сработались и ничуть не тяготились друг другом. Главное, что Рассел никогда не задавал ненужных вопросов. Если бы кто-нибудь однажды завёл с ним разговор о Кэйле, то вряд ли парень смог бы поведать что-нибудь дельное. Андерсен уподобился закрытой книге, которая стоит на самом видном месте, но которую никто так и не удосужился прочитать.
— Что там у нас сегодня в разнарядке? — поинтересовался Кэйл.
— Шесть адресов. Один — у чёрта на рогах, — Рассел вытащил из кармана синей куртки сложенный листок бумаги и ткнул пальцем в нужную строчку. — Оук-стрит, 18.
— Далековато будет, — согласился мужчина.
— Ладно, пора седлать коней! — Рассел встал на подножку грузовика и ловко запрыгнул на водительское место. Андерсен последовал его примеру и занял пассажирское сиденье, после чего машина выехала с территории магазинного склада.
* * *
Он злоупотребил служебным положением всего один раз. Это случилось три года назад, когда они с Расселом привезли новый холодильник для миссис Монгер. Она была настолько старой, что, наверное, встречалась с парнями ещё до «великой депрессии».
Кэйл сразу обратил внимание на удобное расположение дома вдали от посторонних глаз и на отсутствие родственников. Он приметил и ещё множество деталей, даже не отдавая себе в том отчёта. Потом, ближе к концу октября, мыслечервь воспользовался памятью Андерсена и пробрался сюда, чтобы избавить старуху от гнёта прожитых лет.
Тело миссис Монгер обнаружил почтальон. В новостях транслировали интервью с перепуганным мужчиной, раз за разом повторявшим для разных телеканалов одни и те же подробности ужасающей находки.
«Она всегда встречала меня на крыльце, — говорил он, поправляя всклокоченные ветром пучки жиденьких волос. — А в то утро крыльцо пустовало, и я… я заподозрил что-то неладное. Я почему-то подумал, что миссис заболела. На звонок в дверь мне никто не открыл, и тогда я решил заглянуть в окно. Господи Иисусе, лучше бы я этого не делал! Надеюсь, она не слишком мучалась перед тем, как её душа отправилась прямиком на небеса. Вся гостиная была в крови. Это так ужасно!»
