Только достигнув поверхности земли и оторвавшись от жидкой травы газона, я обратил внимание на странности. Прежде всего, меня окружала оглушительная тишина. Это было незаметно в пустой палате, но на улице стало очевидно: у проекции нет слуха. Да и со зрением беда: цвета блеклые, тусклые, всё практически черно-белое. Будто кто-то разом высосал всю глубину и насыщенность оттенков. Самое забавное, что я оказался прав, подшучивая над демоном в столовой: вокруг простирался густой лес. Мои глаза продолжали подниматься все выше и я понял, что над подземной тюрьмой построен небольшой пансионат или загородный клуб. Запомнил гараж с припаркованными рядом джипами и фургонами, маленький декоративный заборчик и клетки с собаками. А после меня унесло выше верхушек сосен и все постройки слились. Зато я различил вдалеке нечто действительно потрясающее: дамбу, залив и выпуклые телескопы обсерватории. Передо мной во всей своей красе раскинулся вечерний Санкт-Петербург. Так его видят, наверное, только гирокоптеры и низко летящие вертолеты. Меня увезли не слишком далеко от знакомых мест. Широкое шоссе от основного здания Фонда извивалось по лесу и уходило прямо в частный аэропорт возле Пулково. Постепенно радость узнавания сменилась беспокойством. Гравитация просто не действовала, и я медленно, но верно пересекал тонкие линии облаков. Примерно десять километров, если не подводят школьные знания. Куда дальше, вылечу в стратосферу?
Мгновение, и я вновь прикован к кровати. Будто карусель на полной скорости резко остановилась. К горлу подкатила тошнота, и меня вырвало парой кусков серого студня, который я с таким трудом запихал в себя во время обеда. Самое отвратное, что крепко зафиксированный лоб не позволил повернуть голову и мерзкая каша растеклась прямо по лицу. Но мне было не до этого: легкие горели огнем, будто я вынырнул из воды. Всё, что я мог — надсадно хрипеть, пытаясь восстановить дыхание.
— Жалкое зрелище. Ты так спешил попробовать, что я не успел объяснить главное: забота о бренном теле. Пока ты радостно порхаешь, плоть считает что умерла. Сбивается дыхание, кровь перестаёт циркулировать по венам.
— Звучит опасно.
— В магии вообще мало полезного для здоровья. Ты тут краснел, бледнел, судорожно цеплялся за жизнь. Хм, что популярно в этом веке: остановка сердца йогов, летаргический сон, препараты целителей?
— Всего понемногу.
— Суть ты уловил, найди способ жить без жизни. Первые выходы самые опасные, потом тело привыкнет к частым «отлучкам» и станет более терпеливым. Если доживешь, конечно. Что скажешь?
