Пока раздумывал, как эту особенность психики можно использовать в жизни, пальцы нащупали нужные символы, открывая шкатулку. За стеной протяжно завыл соседский пёс. Вот это уже странно. Крышка отходит не настолько громко, как мне показалось в первый раз. Почему животные так реагируют? Может, запах? Дело в том, что с обонянием у меня серьёзные проблемы. С самого детства не чувствую любые ароматы, даже сильные. В случае пожара я скорее увижу огонь, чем унюхаю гарь. Правда, в современном мегаполисе этот дефект скорее помогает. Нет, не может запах так быстро распространиться. Надеюсь, изнутри артефакт не фонит чем-то опасным.
Коробочка, что же с тобой делать? Вернее, найти применение такому раритету не сложно: положить внутрь несколько мутных страниц на арамейском с красивыми картинками, и выдать за секретные записи придворного мага. Скажем, во дворе французского короля. Не слишком избитая легенда, может получиться. Проблема с леденцами: варианты есть, но каждый неприятен.
Самый простой и морально верный — выбросить гадость. Точнее, растворить в воде, ещё не хватало, чтобы детишки нашли в мусоре и отравились. Но я сейчас на мели и выпускать из рук потенциальный источник больших денег не хочется. К тому же, нужные знакомства имеются: цыгане из области балуются не только воровством, липовыми гаданиями и продажей криво стреляющего оружия. Прежде чем ехать торговаться, нужно понять, что именно попало мне в руки. Придётся пробовать. Ведь я не химик, единственный способ выяснить, кислота это или амфетамин — лизнуть сладость самому. Опасно, конечно, но не настолько, как впаривать обычные леденцы цыганскому барону.
Терпеть не могу принимать наркотики. В любой форме: алкоголь, сигареты, даже сахар. Все, вызывающее привыкание — автоматическое табу. Свобода воли слишком важная вещь, глупо разменивать её на несколько минут кайфа. Тут я вступаю в противоречие с половиной оккультистов современности, предлагающих обдолбаться до зелёных соплей, чтобы проявилось волшебство. Флаг им в руки! В расшатанном состоянии сознания ещё не такие глюки можно словить.
Сверху лежал леденец красного цвета, горячий на ощупь. Плохой знак. Если внутри карамели до сих пор продолжаются реакции, выделяющие тепло, то страшно подумать, что туда напихали создатели. В окно с громким криком ударился ворон. Стекло, пережившее советскую власть, выдержало, а вот шея птицы нет. Неужели все-таки радиация?
— На вашем месте, я бы не стал это есть. — тихий вкрадчивый шепот прозвучал громче выстрела.
