Третья и наиболее парадоксальная форма, в которой справедливость соединяется с любовью, – это прощение. Их единство можно показать, воспользовавшись терминологией апостола Павла: оправдание милостью. Оправдать буквально означает «сделать праведным», а в контексте учения Павла и Лютера – принять как праведного того, кто праведным не является. Казалось бы, нет ничего более противоречащего идее справедливости, чем это учение, и всех, кто его провозглашал, обвиняли в содействии несправедливости и в аморальности. Кажется крайне несправедливым объявлять неправедного праведным. Но как раз именно это и было названо благой вестью в христианской проповеди. И именно в этом – осуществление справедливости. Потому что это единственный способ воссоединения тех, кто отчужден от других виной. Без примирения не может быть воссоединения. Прощающая любовь – единственный способ осуществления внутренне присущих каждому человеку требований, а именно его требований снова быть принятым в то единство, к которому он принадлежит. Творческая справедливость требует, чтобы это требование было принято, и чтобы был принят тот, кого нельзя принять по критериям пропорциональной справедливости. Принимая его в единство прощения, любовь делает явным и нарушение справедливости с его стороны (со всеми его последствиями, которые из этого прщения проистекают), и внутренне присущее ему требование: чтобы его объявили праведным и сделали праведным через воссоединение.
Единство справедливости и силы в межличностных столкновениях
В любом столкновении человека с человеком действует сила – излучаемая личностью, выражаемая речью или жестами, блеском глаз и звуком голоса, лицом, фигурой и движением, выражаемая в том, что́ человек представляет собой как личность, и в том, какое социальное положение он занимает. Любая встреча, будь она дружеская или враждебная, благожелательная или безразличная, является в некотором смысле борьбой силы с силой. В этой борьбе непрерывно принимаются решения об относительной силе бытия, которая проявляется во всех, кто вовлечен в борьбу. Творческая справедливость не отрицает этих столкновений и участвует в этих конфликтах. Ибо это цена, которую приходится платить за творческий характер жизни. В жизни каждого человека эта борьба начинается с момента его зачатия и продолжается до его последнего вздоха. Она пронизывает его отношения со всем и со всеми, с чем и с кем он сталкивается. Справедливость – это форма, в которой такая борьба ведет к постоянно меняющимся решениям о силе бытия в каждом из борющихся. Эта картина, верность которой едва ли можно отрицать, создает впечатление, что в межличностных столкновениях справедливость целиком зависит от соотношения сил конкретных личностей. Но это впечатление ошибочно, потому что оно не принимает в расчет, что каждое живое существо, вступающее в борьбу сил, уже обладает определенной силой бытия. Это растение, а не камень, животное, а не дерево, человек, а не собака, женщина, а не мужчина. Эти качества и множество других даны уже до начала борьбы, и являются основанием для внутренне присущих каждому живому существу требований справедливости. Но эти требования не имеют четко очерченных границ, потому что всякая сила бытия имеет динамический характер. И именно этот элемент неопределенности в силе бытия требует всякий раз новых решений.
