— Обливион тебя побери! — невольно вырвалось у меня в падении. А уж когда я почувствовал, как эта тварь присасывается ко мне, разорвав рубашку… Больно!!!
Чувствуя накатывающую слабость, я с трудом дотянулся до выпавшего во время падения кинжала:
— Да отцепись ты от меня! — удар кинжалом! Еще! Еще! Только после четвертого или пятого удара, эта пиявка-переросток обмякла и с негромким чмокающим звуком отвалилась от меня, скрутившись в кольцо. На груди, там куда присосалась эта тварь, осталось три кровоточащих разреза и крупный синяк вокруг.
Морщась от уколов боли, я все-таки встал с земли, со злости пнул труп фуражира и осторожно, внимательно следя за кустами, в которых скрылся скриб, подошел к лежащему телу.
Аккуратная одежда, сумка, из которой торчит небольшой свиток. Вокруг на поляне — следы борьбы, а на шее у погибшего — синяки, подозрительно похожие на следы пальцев. Выругавшись про себя, что не сообразил спросить, как выглядел Процеллус Вителлиус, я потянул на себя свиток. Им оказалась налоговая ведомость со списком фамилий, мест жительства и цифрами рядом, судя по всему — величиной налогов. Да, похоже, Тарен не суждено дождаться своего избранника. Вздохнув, я вытащил из-под тела сумку, услышав, как там что-то звякнуло. Интересно… Ведомость на месте, сами налоги на месте… Из-за чего его убили то тогда?!
На короткий миг у меня мелькнула стандартная «попаданческая» мысль присвоить честно укра… кхм… найденное на улице, но я её отбросил, хоть и не сразу — навскидку в сумке было что-то около пары сотен монет, что, конечно, не мало, но и не настолько много, чтобы рисковать и подставляться перед властями. Тем более, за честную сдачу найденного и информацию о трупе можно было получить куда более полезный профит, а именно — хорошее отношение к моей скромной персоне.
Так что, это не моя головная боль… Закинув вторую сумку на плечо, засунув обратно в нее налоговую ведомость, я быстрым шагом двинулся обратно в город. Там я, никуда не сворачивая, сразу пошел в Канцелярию и, походя кивнув Селлусу, прошел мимо. Устало ввалившись в кабине к Сокуциусу Эргалле, я молча положил сумку сборщика налогов на стол.
— Процеллус мертв. Судя по всем — задушен. В том самом месте, где, по вашим словам, он обычно рыбачил. Не знаю что было у него с собой обычно, но рядом с телом я нашел сумку с налоговой ведомостью и некоторой суммой денег, сколько — не знаю, не считал, — на одном дыхании выдал я.
