Тело покойного великого князя примет «Богатырь», а мы будем вместе с «Дианой» конвоировать до Дарданелл. В каком месте будем ждать «Богатырь», еще неизвестно. Обидно, что не придётся конвоировать до Севастополя.
10 декабря утром в Вильфранш, потому что Канн ― совершенно открытое место, а теперь бывают свежие погоды.
Французы оказали великому князю чуть ли не императорские почести. Перед уходом было объявлено, что весь отряд идет в Севастополь. Мы были довольны, потому что проход Дарданелл отрядом ― случай, которого уже не было 80 лет. Погода на редкость хорошая.
15 декабря в 8 часов утра пришли в Чанаш (Дарданеллы). Приехал посланник и объявил, что мы в Севастополь не идем, так как разрешение на проход дано только одному «Богатырю». Оказалось, что с самого начала разрешение было дано только одному «Богатырю», но великий князь Николай Михайлович, сопровождавший тело, захотел, чтобы весь отряд следовал до Севастополя, и послал телеграмму своему брату великому князю Алексей Михайловичу с просьбой испросить на это разрешение. Тот обратился к государю, который согласился, но сказал, что надо испросить разрешение у держав. Кто-то дал телеграмму Николаю Михайловичу, что идти можно, на самом деле разрешения не было. В 8 часов вечера мы снялись с якоря и пошли: «Богатырь» ― в Севастополь, а «Диана» и мы ― в Смирну. У меня было впечатление, что меня кто-то ударил по лицу. Тут я почувствовал, насколько Россия слаба, что даже этого ига сбросить не может.
16 декабря утром пришли в Смирну, а 20 декабря в 8 часов утра ушли в Неаполь. Около 2 часов дня в Хиосском проливе мы проходили Чесменскую бухту. Адмирал решил отслужить панихиду. После постановки на якорь съехали на берег: адмирал, командиры, офицеры, гардемарины и команда. Против этого места, где был бой, выстроена маленькая, очень изящная часовня, сторожит ее один черногорец. Наши священники отслужили панихиду, после которой мы вернулись и пошли дальше.
22 декабря около 4 часов дня проходили Мессину. Когда подошли ближе, то увидели сплошные развалины, главным образом, около набережной. Много ещё работы, чтобы это разрушить, а потом создать снова.
23 утром пришли в Неаполь. В первый же день прихода к нам приехали монахини собирать в пользу пострадавших в Мессине, на другой день опять. В первый же день прихода кто-то прислал командиру букет цветов. Так как командира не было на корабле, то цветы поставили ему в каюту. На другой день прислали ветку цветов при следующем письме: «Ассоциация садовников города Неаполя прислала Вам вчера букет цветов, но так как не получила ответа на своё письмо, то посылает эту ветку, желая выпить за здоровье русского флота».
