— Ну, это не так спешно. Я просто хотел узнать ваше мнение.
— У вас тут ремонт?
Франсуа смущенно улыбнулся:
— Не совсем. Некоторое время назад его забросили. Этот дом и так достаточно велик для нас.
Людовик с отсутствующим видом покачал головой, а Франсуа уже направился к лестнице.
— Вы высокого роста, будьте осторожны, чтобы не удариться о потолок. У нас здесь немного тесно.
Но вместо того чтобы последовать за ним, молодой человек немного задержался в мансарде.
Во время поездки Вассеры не говорили о Людовике, однако Франсуа знал, что мысли Матильды заняты только им. Это стало особенно заметно, когда, выйдя от парикмахера, она предложила изменить планы и вернуться домой. Во всяком случае, с комодом их никто не торопил, это вполне можно было сделать и в другой раз. Тем более что они еще точно не знали, готов ли он.
— Ну почему же, — возразил Франсуа. — Я тебе уже говорил, что вчера реставратор позвонил мне.
Было 16:30, когда Матильда, больше не сдерживаясь, демонстративно посмотрела на часы.
— Нужно поспешить. Мне хочется быть уже дома, когда он уйдет. Так будет вежливее.
Едва въехав в ворота своих владений, они заметили идеально подстриженную лужайку. Теперь, когда все вокруг не было загромождено сорняками, здесь словно стало в два раза просторнее.
Матильда неразборчиво пробормотала несколько слов. Франсуа ничего не смог разобрать.
— Ты что-то сказала?
Все еще прижимаясь лбом к окну автомобиля, она повторила:
— Я сказала: «этот парень просто редкая жемчужина». Я ошибалась на его счет.
Выйдя из машины, Франсуа направился к гаражу. Людовик не удовольствовался тем, что просто вернул косилку на место; он разложил в порядке инструменты и материалы, которые раньше загромождали вход. Теперь можно было легко завести туда машину.
Матильда прошла на середину лужайки. Франсуа увидел, как она присела на корточки и легко просунула руку между стеблями травы. Казалось, мысли ее блуждали где-то далеко.
Франсуа оторвал листок бумаги, наскоро приклеенный к двери упаковочным скотчем:
я вернусь завтра и займусь крышей
Вассеры предполагали, что все произойдет следующим образом: Людовик приведет в порядок живую изгородь, скосит газон, а затем навсегда исчезнет из их жизни. Возможно, потом они как-нибудь вспоминали бы о нем: «Помнишь такого странноватого парня, который занимался садом? Как там его звали?»
Но Франсуа показал ему пристройку. Было ли это недоразумением или он оказался недостаточно откровенным с самим собой? Он показал пятно Людовику только для того, чтобы узнать его мнение: они вовсе не договаривались, что он придет чинить крышу.
