Матильда улыбнулась и продолжила с наигранным воодушевлением:
— Ах, Гран-Плас! Просто чудо. Это поэтому вас так назвали?
Людовик покачал головой.
— У нас говорят «площадь распродаж».
— Надо же… Мы с Франсуа два раза были на лилльской большой распродаже. Ты помнишь?
— Конечно. Надо будет еще как-нибудь туда съездить, это было так давно…
Он хотел налить вина Людовику, но тот торопливо закрыл свой стакан рукой.
— Я не пью вина. Я люблю только пиво.
Франсуа резко остановился.
— Какая жалость! Пива у нас нет. Может быть, вы хотите чего-нибудь другого? Например, фруктового сока?
— Я предпочту воду.
Матильда взяла графин и медленно наполнила стакан гостя.
— Что вы делаете так далеко от родных мест?
Людовик пожал плечами.
— Я очень люблю путешествовать, двигаться… быть свободным, типа того.
— У вас никогда не было настоящей профессии?
Он нахмурился так сильно, как если бы ему сказали что-то странное. Матильда поспешила загладить неловкость:
— Я хотела сказать… Видит бог, сегодня утром вы сделали прекрасную работу, но с вашими талантами вот так пробавляться случайными заработками…
— У меня нет дипломов, но есть опыт.
Казалось, Людовик сейчас остановится на этом поподробнее, но тот внезапно замолчал, не закончив фразы.
— Нет ничего дороже опыта. Преуспеть в жизни можно не только с дипломом Национальной школы администрации[6] или Политехнического института!
Но молодой человек даже не улыбнулся шутке Франсуа. Тот был настолько смущен, что сам глупо рассмеялся собственным словам. Матильду его замешательство только развлекало, а Людовик тем временем перескакивал с пятого на десятое:
— Моя матушка очень любила готовить, но у нее никогда не получалось так хорошо, как у вас.
— О, спасибо, но я могу приготовить много чего и лучше этого обеда. Знаете, я делала его в спешке. Положить вам чего-нибудь еще?
Кивнув, молодой человек издал тихий удовлетворенный вздох.
— Чем занимаются ваши родители?
Людовик запихал себе в рот большую ложку салата и кусок цыпленка.
— Мой отец был рабочим, но сейчас он сидит дома.
С этими словами молодой человек постучал себя по груди.
— Инвалид… Легкие. Мама по-прежнему занимается хозяйством, время от времени.
— Вы часто видитесь?
— Нет. Я не особенно лажу с ними.
— Какая жалость! Ваша мама должна очень гордиться вами.
Франсуа строго посмотрел на Матильду. Эта фраза казалась ему такой неуместной, что он начал опасаться, как бы Людовик не подумал, что над ним насмехаются. Но тот, казалось, едва ее расслышал.
