«Ментальные и поведенческие характеристики не являются базовым критерием для подбора идентичных форм и вывода из анабиоза».
«То есть проснуться могут… точнее, я так понимаю, ты уже разбудил кого-то, верно? В общем, теперь по станции или улью уже вовсю именно шляется куча народа. Причем с совершенно непредсказуемыми намерениями и планами».
«Если говорить в процентном соотношении, то план у всех биоформ одинаковый — выжить», — неожиданно выдал Мегамозг с капелькой усмешки.
«Ты хранитель души — меня то есть. Тогда почему эта жизненно важная информация мне доступна только сейчас?»
«Чтобы исключить однообразие биологических форм, которое вызывает снижение показателей развития и деградацию индивидуумов, регламентом изначальных запрещено направлять и учить Душу. Я могу отвечать только на поставленные вопросы. А в качестве защиты исполнять четко отданные ею приказы. Все остальное противоречит регламенту, который стремится создавать более совершенные и жизнеспособные формы».
От всей души выругалась — и получила четкий ответ:
«Ввиду отсутствия у меня матери, исполнение приказа невыполнимо».
«Жаль, очень жаль!» — рыкнула я, поднимаясь с матраса, и быстро направилась в свою каюту.
Мне нужен был Глеб, чтобы срочно устроить общий сбор и рассказать важные новости. Эх, а ведь, узнав вчера о вечной жизни и молодости, я расслабилась, поверила даже в некоторую избранность. А оказывается, кошмары, уготовленные нам пришельцами, не только не закончились, а еще не начинались!
Глава 6. Кто в домике живет?
Стоя у нарисованной Нестеровым на стене карты уровней, я смотрела на собравшихся попаданцев. Молодых, здоровых, сильных. Словно это очередной замысел изначальных. Старики, наверное, в этом испытании не выжили бы, только крепкие молодые «биоформы», но с хорошим жизненным опытом и определенными навыками. Не все после омоложения могли похвастаться красивым атлетическим телом. Тот же Владимир Нестеров остался плотным невысоким мужчиной с узкими покатыми плечами и короткими ногами. Чувствовались ученые мозги, а не сила и внешность. Но удивительное дело, он как-то невольно с первого знакомства вызывал к себе уважение и неосознанное восхищение. Вон как на него загляделись сразу две симпатичные девушки. И Владислав Штольман преобразился разительно. Стал очень брутальным молодым человеком с обложки журнала «Вог», не иначе.
Одевались все по-разному, кто-то, как мы с Ульянкой, предпочитал джинсы и свитера, а наш хирург в любой ситуации — костюмы-тройки с шелковыми галстуками.
