— Если мы еще чуть–чуть поспорим, то этот уродливый шрам останется с тобой до конца жизни, — я обошел своего приятеля и подтолкнул его к двери. — Хочешь, я скажу, что на нас напали? И мы героически отбивались? По нашему виду вполне можно решить, что это правда…
— Хочу! — горячо воскликнул Север и схватил меня за руку. — Обещай мне…
— «…что твоя сестра никогда не узнает»… — шепотом закончил я. Моя сестра исцелила этот пустячный порез, и лицо Севера Долгорукого было безупречным в день его свадьбы. Шрам остался только здесь, в моей памяти.
— Как это мило, — безгубый рот Морочи растянулся в жутком подобии улыбки. — Братская клятва или совместная маленькая ложь. Что более свято?
Я посмотрел на третьего истукана. Неведомый резчик обозначил лицо всего несколькими штрихами, но обознаться было нельзя. Я стоял на месте, пока острые пальцы Морочи не ткнули меня в бок, понукая двигаться дальше.
— Плохая собака, — раздельно проговорил граф Оленев своей кудлатой бестолковой псине. — Пло–ха–я со–ба–ка! Кто опять сгрыз мои туфли? И в чем я теперь пойду на прием?!
— Возьми мои, у меня есть запасная пара… — сказал я и пожал плечами.
— У меня как–то не было раньше случая тебе это сказать… — лицо Велимира немного похоже на лисье. Особенно сейчас. — Но у тебя ужасный вкус! И если бы это предлагал кто–то другой, то я давно вызвал бы его на дуэль…
— Как думаешь, твоя собака все еще голодна? — спросил я, потрепав мохнатое белое ухо.
— Но если ты скормишь ей еще и свои туфли, то что мы тогда будем делать? — граф Оленев вытянул ноги в тонких шелковых носках.
«Пойдем босиком», — вспомнил я свои слова, уже когда убрал руку.
Надо же, нас всех связывает столько воспоминаний. Примирений, ссор, каких–то общих дел и делишек, и просто праздных разговоров, важнее которых в тот момент ничего не было.
Не дожидаясь, пока Мороча толкнет меня еще раз, я шагнул дальше.
Следующий истукан казался самым широким. А он и был самым широким. Широкий в талии, широкий душой.
На лице дубового истукана только один глаз.
— Ты толстый, Витте! — повторил тренер. Он каждое занятие это повторял, не пропуская ни единого. А молодому баронету Ярославу только и оставалось, что опускать очи долу. Ну, если он не хотел получить тростью по спине. Вот и сегодня тренер вперил взгляд своих злющих глазок в широкую спину баронета, который почти забрался на препятствие.
Почти.
А потом все хохотали. Это же очень смешно, когда твой товарищ падает в грязную лужу.
