Роман не сразу понял, что на его лицо брызнула чья–то тёплая кровь. Окружающий мир заполнили звуки битвы: крики, лязг металла, топот, стоны и вопли. Роман пополз по земле, не поднимая взгляда. Он почувствовал, как что–то огромное упало рядом с ним и тут же вскочил на ноги. Сейчас Роман желал только одного — оказаться как можно дальше отсюда.
Паника захлестнула его. Роман не обращал внимания ни на людей, ни на монстров. Его вела только одна мысль: «Бежать!» Бежать не останавливаясь, бежать несмотря ни на что, бежать туда, где его никто не найдёт. Чудом он увернулся от очередного падающего тела и одним движением запрыгнул в кусты. Закрывая лицо руками, не видя пути, Роман пробирался сквозь колючие ветки.
Казалось, ещё немного и ему удастся сбежать, но за кустами его уже ждали — очередной монстр, очутившийся перед ним, молниеносно взмахнул лапой, и Роман упал на спину. Ему показалось, будто грудь облили раскалённым металлом. Последнее, что он запомнил — это воин с мечом, который встал прямо перед ним.
Он чувствовал, как его куда–то несли. Несколько раз Роман приходил в себя, и всегда его сопровождала чудовищная боль — она была настолько сильной, что он не мог даже приподнять веки.
В следующий раз Роман очнулся на чём–то холодном и твёрдом, а его руки и ноги были прижаты крепкими путами. Он смог разомкнуть глаза и увидел, как над ним склонилось несколько людей. Роман пытался произнести хоть слово, но издал лишь тихий стон. Он потерял счёт времени, ожидая, когда его страдания прекратятся.
Боль только нарастала. К ужасу Романа, рану на груди начали зашивать прямо так — вживую, без обезболивающего. Он содрогался и умолял, едва размыкая губы, но мольбы оставались неуслышанными. Всё превратилось в одну безмерную агонию. Ему казалось, что он горел наяву, словно блуждающий мотылёк, случайно очутившийся во власти обманчивого пламени. Не способный ничего изменить, не в силах спрятаться от боли в глубинах своего разума, Роман вспоминал близких ему людей — их лица отпечатывались в его сознании ослепительным рассветом, даря надежду на покой и забвение.
Сквозь туман беспорядочных образов он почувствовал, как к вискам приложили лёд — секунда, и словно тысячи игл пронзили его голову. Из носа хлынула кровь, а перед взором взорвался фейерверк. Спустя мгновение Роман провалился в вожделенную пустоту.
Роман проснулся оттого, что услышал гулкий раскат грома. Через мутную завесу сна из небытия всплыло воспоминание: чьё–то старческое серое лицо, едва скрытое тенью, склоняется над ним, а его взгляд приковывают яркие голубые глаза. Роман глубоко вздохнул и с отвращением почуял запах мочи и пота — похоже, пахло именно от него.
