Дирижабли спускались из облаков поближе к земле. Спустя несколько десятков минут наблюдения Арким зафиксировал отделяющиеся от них точечки, которые по мере приближения к земле стали напоминать жестяные бочонки с химическими детонаторами.
Бочки падали на землю, на дома, а затем взрывались, заливая всё вокруг вспыхнувшим топливом.
Точность была даже хуже просто дерьмовой, но имперские аэронавты не ставили перед собой цели бить куда-то конкретно.
Это заурядный, но эффектный акт террора.
Хибары начали загораться, на трущобы падали десятки бочонков в минуту, кое-где уже начал разгораться пожар.
«Чем хуже — тем лучше», — подумал Арким.
Как он понимал, вопросом восстания занималась оторванная от реальности военная пробка, которая думала, что если сжечь противнику его дома и держать в страхе повторения бомбардировок, то он рано или поздно сдастся.
На самом деле, теория в текущих реалиях имеет право на жизнь: американцы вон до семидесятых годов считали, что страну можно покорить используя исключительно авиационные бомбардировки. Дело было во Вьетнаме и чем это закончилось послужило горьким уроком для многих государственных фантазёров.
Тот идиот, который посмел отдать приказ сжигать трущобы, только усугубляет ситуацию: людям, которым некуда возвращаться, уже и пули не страшны.
— Настало время бить этих тварей… — прошептал Гюго, вышедший вместе с остальными смотреть на зарево грандиозного пожара.
— Рано, — вздохнул Арким. — Мы не готовы. Второго провала она нам не простит.
— Кто не простит? — поинтересовался Виктор Гюго.
— Франция, — ответил меч.
Французская империя, г. Париж, Версаль, 5 сентября 1860 года
— На баррикады! — заорал Леонард и швырнул коктейль Молотова в наступающих солдат.
Толпа встала за возведённые из камней брусчатки и телег баррикады и начала закидывать защищающих императора гвардейцев камнями и бутылками с керосином.
Император сглупил, когда решил сконцентрировать все силы в Версале.
В городе уже вторую неделю происходит торжество революции: массово казнят фабрикантов, аристократов и всех «подозрительных лиц», а также отлавливают по подвалам уцелевших жандармов.
Арким нанёс удар двадцать пятого августа. По сигналу специально обученные люди снесли заградительные кордоны из самодельных деревянных пушек, изготовленных на один выстрел, но зато в большом количестве, а затем толпа пошла на массированный штурм.
Самое печальное для императора: солдаты бросали свои посты и присоединялись к восставшим вместе со своим оружием и экипировкой, они ведь не жандармы, которые были социально отделены от пролетариев и имели высокие зарплаты с положением, а обычные люди, вчерашние крестьяне и рабочие.
