У Олега оставались в загашнике показания Хамеда в качестве контрольного выстрела.
— И что означает вся эта демонстрация? Я, кажется, тут не за красивые глазки нахожусь. И депортировали меня, опираясь на факты.
Ермилов опешил от наглости Рашида:
— Вы же не признавали очевидное до этой минуты.
— Ну вот, признаю. Не для протокола. Я так понимаю, вы хотите не моего чистосердечного признания, тем более имея на руках все эти бумажки, — он приподнял за краешек лист с показаниями Каитова, — оно вам ни к чему.
— Чистосердечное никогда не бывает лишним. Не понимаю вас, вы же умный человек, признание скостит срок.
— Смотря как и в чем признаваться. Скажешь «а» и придется весь алфавит проговорить.
— Опасаетесь, что откровенность принесет пожизненный срок, а не смягчение приговора? — догадался Олег. Сам факт участия в НВФ, по-видимому, не самый жареный факт в биографии Евкоева.
— Вы-то чего добиваетесь от меня? Признания ради признания? Или есть корыстный интерес?
— Можно и так сформулировать. — Ермилов убрал в портфель фотографию и стенограммы допросов. — Если вы сможете просветить меня по одному вопросу про некоего англичанина, мы будем ходатайствовать в суде о смягчении приговора. Вы же хотите увидеть родителей, сестру?
— Я их увижу…
— В этой жизни, — уточнил Ермилов, — а не в загробной.
— А если поконкретнее, — попросил Рашид, и его лицо неуловимо преобразилось.
Тяжелое выражение, которое преобладало на протяжении первых двух допросов, когда его лицезрел Ермилов, сменилось циничным, рассудочным. Это лишний раз убедило Олега, что он имеет дело не с рядовым бойцом.
Ермилов пожалел, что нет сейчас рядом Горюнова. Петр видел в ИГИЛ разных типов и умел их довольно ловко квалифицировать.
— Вы хотите понять, что является предметом торга? — уточнил Олег. Снова решил действовать поэтапно, не торопясь выкладывать все сразу.
— Англичанин? — переспросил Евкоев. Он явно опасался, что расспросы будут лежать в другой плоскости.
Что-то было у него за душой — черное, как флаги ИГИЛ, мутное, как их обещания правоверной жизни в халифате, о чем он боялся рассказывать здесь, перед фээсбэшником.
Олег ждал, когда Евкоев догадается, о ком идет речь, или перестанет прикидываться, что не понимает. Или там было так много англичан?
— Вы не могли бы уточнить?
— Вы сопровождали его по военному учебному лагерю «Шейх Сулейман» под Хаританом.
— Допустим. Припоминаю. И что вы о нем хотите узнать?
— Все. Приметы, с какой целью приезжал к игиловцам, о чем говорил, в качестве кого вы были при нем.
