– Что же теперь? – спросил я.
Отто пожал плечами.
– Мне больше всего хотелось убраться. Мама то плачет, то ругается. Одна надежда: никто не купит этот дурацкий журнал. И не увидит меня в «собаке», – он закатил глаза.
– Зато она наконец удалила самые кошмарные посты. Ну помнишь, про первую любовь и про Деда Мороза.
– А «собаку»?
– «Собака» на месте, из-за курсов йоги.
– Откуда этот журнал вообще взялся? Воскресенье на дворе!
– Папа зашёл к Хотте, чтобы купить воскресную газету, и увидел его на прилавке.
– Кстати, а не зайти ли нам к нему? – предложил я. – Поговорить о рэпе?
– Я тут подумал, – сказал Отто. Как будто невесть какую новость сообщил. – Не станем мы ему впаривать эту дурацкую историю про школу. Скажем правду.
– Уверен? – усомнился я.
– Уверен, – ответил Отто.
Когда мы пришли к Хотте, тот как раз запирал магазин.
– Какие люди, – рыкнул он, увидев нас. Мышцы лица у него задвигались. Назвать это движение улыбкой я бы не решился. Но что-то в этом роде.
– Нам нужно с вами поговорить, герр Циммерман, – сказал Отто.
Хотте посмотрел на нас с изумлением. Да и правда, прозвучало очень серьёзно.
– Уж не собираетесь ли вы меня убеждать, что лучше мне тихо-мирно закрыть магазин? Спасибо, не надо. Нелли уже пыталась.
– Да нет же! – воскликнул я и продолжил уже тише: – Нет, мы не об этом. Мы как раз хотим ваш магазин сохранить.
– Да неужто вы газеты читаете? – осведомился он.
– Нет, но зато у вас есть мармеладные червячки, и дешёвое мороженое, и газировка, – ответил Отто.
Хотте задумчиво посмотрел на него.
– Так-так…
– И у нас есть идея, – объявил я.
– Тогда давайте внутрь, – сказал Хотте.
Внутри он тут же всучил нам по мороженому. Мы сели на табуретки у прилавка и принялись рассказывать. Хотте молчал. Молчал даже тогда, когда мы уже закончили. Я смотрел на него, но по его лицу ничего не мог прочесть. Наконец он откашлялся.
– Так, значит, арабские бандиты?
Отто поспешно объяснил, что как раз-таки ни о каких арабских бандитах речь не идёт. Речь об учительском сыне с некоторым количеством… родни.
– Арабские бандиты у меня в магазине.
И Хотте снова замолк.
Мы напряжённо смотрели на него. И вдруг он расплылся в ухмылке.
– Ну а что, – проговорил он. – Хуже-то уже точно не будет!
Вероятно, это следовало расценивать как согласие.
– Мы дадим вам знать, когда определимся с датой, – пообещал я. – Скорее всего, это будет в конце недели.
– Лучше бы в середине, – отозвался Хотте, придвинул к себе стопку бумаг и протянул нам. – Раз уж теперь за нас арабские бандиты.
