Затем они пошли танцевать. Оркестр играл медленный фокстрот, причем один из саксофонов буквально взвизгивал. Барабан отбивал монотонный ритм. Мартина тесно прижалась к нему, приоткрыв рот немного шире обычного.
— Вы сегодня оставили своего мужа дома одного? — спросил Зорге, чувствуя под рукой ее податливую спину.
— Он уехал, — с каким-то безразличием ответила она. — Он отправился в Нагасаки.
Зорге подумал: «Нагасаки — промышленный город на юге, скучное захолустье, где, однако, находятся первоклассные фарфоровые заводы, а главное, крупнейшие на Дальнем Востоке предприятия по производству торпед».
— Я знаком с Нагасаки, — сказал Зорге. — Не слишком-то приятное место, но гейши там самые воспитанные в стране. Спросите об этом мужа, когда он вернется.
— Сегодня он определенно не возвратится, — ответила Мартина. — А с гейшами ему нечего делать. Я хорошо его знаю в этом плане.
Зорге не стал ей рассказывать, кто такие гейши. Видимо, она и сама о них знала достаточно. Замечание же ее о сексуальных способностях мужа его обрадовало. Он приблизил свое лицо к ее лицу, но она не отодвинулась.
Вдруг Мартина спросила:
— Вы общаетесь с немецким послом, не так ли?
— Естественно.
— Возьмите меня как-нибудь туда с собой!
— Обязательно.
Зорге подумал, что складывающиеся между ними отношения обещают не только удовольствие, но и деловую выгоду. По сути, это будет обычная сделка: она расскажет ему о договоренностях, достигнутых ее мужем в Нагасаки, а он удовлетворит ее честолюбие.
У Зорге был принцип: никогда не оставаться в долгу. По любым счетам он платил сразу же. Бранц все еще сидел у стойки бара. Рихард подвел Мартину туда, остановился около полицейского атташе и заказал ей джин, извинившись за «жалкое общество, ее окружавшее». Себе он взял тройное виски и осушил стакан залпом. Затем сказал Бранцу:
— Убирайся ко всем чертям, сукин сын, и не досаждай даме.
Бранц недоуменно взглянул на Зорге. Мартине эта сценка показалась забавной, и она рассмеялась.
— Чего вы от меня хотите? — спросил Бранц. — Вы, видимо, ищете предлог для ссоры?
— Ваша глупая рожа никакой не предлог, а самый настоящий вызов, — грубо ответил Зорге.
До Бранца стало доходить, что его ожидало что-то ужасное. Бармен стал быстро убирать бутылки и бокалы со стойки. Мартина широко раскрыла глаза и пригубила джину. Вокруг Зорге и Бранца образовалась пустота.
— Даю вам последний шанс, — громко произнес Зорге. — Извинитесь перед дамой за свою невоспитанность и хамство.
