— Я вижу, у тебя фантазия бурная слишком.
— Точно, втрескался в неё, так и скажи, хотя то, что мы обсуждали чуть ранее, должно тебя держать начеку и заставить позаботиться о защите.
— Умолкни уже, чушь несёшь.
— Она обычный человек, а ты… маг.
Хочется взять этот фужер и выплеснуть в лицо, чтобы малость охладел. Но я тоже кладу локти на стол и смотрю на холёного и обнаглевшего брюнета в упор.
— Я разберусь.
— Хотя я тебя понимаю, — продолжает дразнить, — сложно устоять перед такой особой.
Закатываю глаза и откидываюсь на спинку кресла.
— Ты закончил?
Грант смеётся и делает глоток синеватого напитка.
— Всё-таки я прав, эта девица вскружила тебе голову.
Расслабляемся до поздней ночи, в таверне становится совсем шумно, а выпитое бьёт в голову и туманит мысли и восприятие. Даже не сразу замечаю, как мы оказываемся в компании девиц, одна из которых, грудастая, с копной каштановых локонов, виснет на мне весь вечер. И даже когда мы собираемся уходить, она не отстаёт, семенит на острых каблучках за мной до самого выхода. Но в тёмном углу коридора всё-таки наваливается, прижимаясь ко мне всем телом. Сминаю её ягодицы и мягкую, не умещающуюся в пальцах грудь, девица охает и тянется жадно к моим губам. В какой-то миг я вижу перед собой знакомое лицо, невинно распахнутые глаза и золотистый локон на щеке, притягательные соблазнительные губы, от запаха приторного вина встает ком в горле. Неожиданно это вызывает отвращение. Убираю оплетающую шею руку девки, на своём поясе задерживаю другую, которая скользит всё ниже. Отступаю, оставляя её позади.
— Куда же ты? Разве меня с собой не возьмёшь, дорогуша?
Выхожу к автомобилю. Посылаю злобный взгляд на Эварта, который приобнял двоих леди и, кажется, в целом выглядит довольным.
— Нам не по пути. И я тебе не дорогуша, — отстраняю от себя и погружаюсь на заднее сиденью, захлопываю дверь. Брюнетка топает ножкой и, кажется, грязно ругается.
— Поехали, — приказываю водителю.
Дорогу домой я почти не помню, в машине сделалось душно, и голова просто плывёт кругом. Обрывки разговора с Грантом раздаются в мыслях то смутно, то отчётливо. Но раздумывать над ними я не могу.
Вваливаюсь в комнату, не включая свет, достигаю кровати и падаю на неё. Лежу некоторое время, слушая шум крови в ушах.
— Сегодня был тяжёлый день, не правда ли? — разворачиваюсь и откидываюсь на спину, распластав руки, прикрываю веки.
— И зачем так набрался?
Усмехаюсь и тут же смолкаю, наблюдая за поплывшим потолком. Прикрываю веки, чувствуя, как по всему телу раскатываются тёплые волны. Одно воспоминание об Адалин с обнажённой грудью меня зверски возбуждает. Да, Грант прав, я не должен даже думать о ней.
