Ну, пошел боец до туалета ночью, бывает.
Проскользнув внутрь, я оставил дверь приоткрытой, почти тут же услышал мягкие шаги. Етайхо проскользнула следом, я ощутил исходящий от нее запах тертой моркови, необычный, дразнящий — интересно, все девушки-гирванки пахнут так, или только вот эта?
Я включил переводчик: увы, на уроке языка без него не обойтись.
— Ну что, повторим что было в прошлый раз? — спросила она, когда мы уселись на кафельный пол.
— Погоди, — я поднял руку. — Дело такое… ты должна бросить все и убраться отсюда. Иначе я буду вынужден убить тебя.
Етайхо смотрела на меня прямо и спокойно, и в серых глазах я не видел эмоций, только работу мысли.
— Почему? — наконец спросила она.
Я не выдержал, отвел взгляд:
— Да блин… меня шантажируют! Если я этого не сделаю, то будет… моя семья рухнет!
Да, я смог придумать нелепое объяснение, которое устроило Юлю в прошлый раз, но если ей придет другое видео, лучшего качества, то отмазаться с помощью «монтажа» не удастся… И все это в тот момент, когда наша дочь в руках врачей, и жизнь ее висит буквально на волоске!
Эх, если бы я не был таким похотливым кобелем!
Етайхо вопросительно подняла брови, и я подумал, что может быть стоит рассказать все о шантаже. Но нет, признаться в том, что я трахал нашего бывшего центуриона, а еще и не раз, и она записала это на видео и теперь использует против меня… нет-нет-нет, не смогу.
Я решил зайти с другой стороны.
— Ты знаешь что-то об ордене Трех Сил? — спросил я.
Девушка помотала головой, волосы цвета меди зашевелились на ее плечах.
— Это вроде бы не существующая тайная организация… древняя, из Гегемонии, — пояснил я. — И вот разумный с татуировкой этой организации угрожает мне неприятностями, если я не устраню тебя… Что им нужно в конечном итоге, я не знаю, чтоб я сдох три раза. Почему ты им мешаешь — я тоже не знаю. Можешь…
Я осекся, поскольку из казармы донесся кашель и скрип кровати, а потом шлепанье босых ног по полу.
Етайхо мотнула головой, и мы метнулись к туалетным кабинкам, я в одну, она в другую. Едва я прикрыл дверь, как некто сопящий и бурчащий прошел в дверь, с хрустом принялся чесать живот.
Послышалось журчание мочи, падающей в унитаз, и хриплый со сна голос Билла затянул:
— Дым над водооой! Дым над водооой!
Черт, только тупого америкоса тут не хватало, ведь если увидит нас, точно будет болтать!
— Ах ты… черт… — зажурчал смыв, и Билл направился к раковине, прошел мимо моей кабинки, в каком-то метре, остановился.
