Что касается южных границ Сибири, отделенных от азиатских государств хребтами Тянь-Шаня, Алтая и Саян, как и среднеазиатскими пустынями, то нельзя сказать, чтобы сообщения с Азией не были доступны чрез них, хотя они и способствовали изолированию Сибири в древнее время. Намеченные уже русскими торговые тракты в Китай, Монголию и Туркестан при условиях новейшей цивилизации могут только совершенствоваться; поэтому азиатские государства не могут считаться для нас более чуждыми.
Такое географическое положение азиатской России, смыкающейся с одной стороны с европейским миром и соприкасающейся с другой — с внутренней Азией, не может не указывать в будущем важной политической и культурной роли, которая намечается её исторической жизнью.
Все будет зависеть от того, насколько русское население на Востоке сумеет овладеть своим положением и развить свои внутренние общественные силы. По естественным и экономическим произведениям Сибирь давно заслуживала внимание и обладает дарами природы в завидной степени.
До сих пор её богатства в виде пушнины, дорогих мехов, золота и минералов не всегда расчетливо эксплуатировались и, исчезая бесследно из страны, не создали прочной местной промышленности, но такое положение не всегда будет продолжаться.
Без сомнения, этому краю предстоит еще промышленное развитие, причем его естественные богатства будут открываться более и производительность увеличиваться.
Природные и естественные условия края таким образом открывают нам богатую страну вместо безжизненной пустыни. После того, как четырехмиллионное население, раскинувшись в различных широтах, создало здесь начало оседлости и формируется в гражданское общество, едва ли придет кому-либо в голову отвергать здесь возможность жизни. Напротив, обширные потоки колонизации и увеличивающееся влечение русского населения на Восток указывают, что ей предстоит когда-нибудь играть весьма важную роль в будущем. Вот почему на положение Востока, его жизнь, состав населения, его насущные нужды и потребности более, чем когда-либо, предстоит обратить внимание.
Рассматривая по этнографической карте распространение русского населения восточной окраины, от Урала к Восточному океану, мы видим следующую картину: по югу всей Сибири, тотчас по переходе через Урал, вплоть до границ верхней Тунгузки, впадающей в Енисей, тянется сплошная лента русского населения; эта сплошная масса занимает пространство между Верхотурьем и Троицком, Тобольском и Петропавловском, суживающееся между Тарой и Омском и несколько расширяющееся между Томском и Бией; далее, в Енисейской же губернии, по рекам, впадающим в Енисей, около Нижнеудинска она резко обрывается. Остальное пространство — пустыня; только по течению рек в этой пустыне тянутся еще тонкие красные нити населения по Оби, Енисею, Лене до Якутска и по заселяемому Амуру, едва-едва разветвляясь кое-где в паутину, как, например, к Вилюйску, или с Амура по правой стороне Уссури и к Николаевску. Остальное пустынное пространство отмечено кое-где разбросанными крапинками и гнездами, как бы пикетами русской народности. В сущности, это распределение можно сравнить с двигающейся на Восток колонной; сначала сплошной, потом суживающейся, наконец, совершенно теряющейся в пустыне, как теряется река в песчаной степи; неприятеля здесь изображает оттесняемый по ту и другую сторону инородец; армия эта ведет ожесточенную борьбу с природой; она намечает дороги, наводит мосты, рубит леса, и её разведчики, часто удаляясь далеко вперед, не успевают оглянуться, как леса эти снова за ними поднимаются, выпрямляются, и передовая колонна остается замкнутая ими и одинокая среди пустыни, отдаленная от прочего населения.
