Теперь желаю как можно быстрее отправиться домой, молчу, ничего не рассказываю моей резвящейся компании. К вечеру мы дома, и тотчас же, едва поставив машину в гараж, спешу к телефону, объясняю о своей находке. Женщина, дежурная по милиции, соединяет меня с каким-то учреждением. Там слушают мой сбивчивый рассказ, просят завтра отправиться вместе на место происшествия. Но у меня на завтра намечена деловая поездка по важному делу. Сорвать ее не могу. Прошу приехать ко мне, предлагаю нарисовать подробный план, по нему безошибочно можно сориентироваться. Мне обещают расследование дела. Потом, спохватившись, звоню своему знакомому судебному медику Огану Иосиповичу Маркарьяну и рассказываю о случившемся, Он согласен с моими предположениями. Но поправляет: трещины на поверхности песка образовались от того, что труп начал разлагаться, сильно увеличился в объеме и, если закопан неглубоко, то приподнял над собою почву. Слава Богу, думаю я, значит несчастный не испытал ужасов своего погребения заживо.
Проходит вечер, ночь, наступает утро, и никто ко мне не приезжает. С утра я в поездке. Днем, возвратившись в город, снова звоню по телефону. Там помнят о моем заявлении, просят извинить, в праздничный день всегда у милиции много хлопот. Проходит несколько часов, и ко мне заявляются двое молодых, безукоризненно одетых в штатские костюмы вежливых человека. Нарисованный мною план им понятен. Обещают позвонить.
— Вы меня съедите! — говорю я молодым людям, — если все это окажется не тем, что я предполагаю, и поверил насекомым-трупоядам.
— Не беспокойтесь, мы рады, когда встречаем понимание к нашему труду со стороны населения.
На следующее утро мне сообщают по телефону. Место нашли легко. Мух увидели тоже множество. При раскопке нашли остатки трупа. Только не того, что я предполагал. Кто-то убил корову, забрал самые ценные части туши, а внутренности, ноги и голову закопал. Слава богу, на душе полегчало. Все мои тревоги оказалось напрасными. Все же чутьистые падальные мухи и жуки-мертвоеды не ошиблись, а мои познания энтомолога помогли в раскрытии, хотя и малозначительной, но уголовной истории.
Дневные концерты
>(Пустыня)
Мы с облегчением вздохнули, когда спустились к реке. Тут не то, что наверху, в пустыне Карой. Там будто в раскаленной сковородке. Здесь же прохладней, влажнее, можно забраться в воду, остыть. Весна выдалась сухой и жаркой, и пустыня вскоре пожелтела, выгорела, поблекла. У реки Или в ущелье Капчагай видна тоненькая полоска зеленых кустарников чингиля, барбариса и тамариска. Да у самой воды тянется другая зеленая полоска из низенькой травы. Только заглушил мотор, как услышал короткие и выразительные чирикания сверчков. В самый разгар дня и сияния солнца! Неужели сверчкам не хватает ночи. Сейчас они самые короткие. Да и где они прячутся на почти голом берегу? В полоске зеленой травы? Хожу и прислушиваюсь. Но разве уследить, где распевают сверчки? Чуть подойдешь ближе, и они замолкают. Старая-престарая история. Так и ходил в зоне молчания, а всюду подальше от меня слышались громкие чирикания ретивых шестиногих музыкантов. Впрочем, сверчки так ночью не поют. Наверное, сейчас они дают о себе знать, налаживают скрипки, готовятся к вечерним концертам и музыкальным состязаниям. Начинаю поднимать камешки и палочки, заглядываю во все щелочки на полоске зеленой травы у самого берега. Авось случайно натолкнусь на музыкантов. На них надо взглянуть, кто они, к какому виду относятся поселившиеся здесь, у реки. Но поиски безуспешны. Зеленая полоска всюду занята крошечными муравьями тетрамориумами. Их здесь миллионы, одно сплошное государство Тетрамория. Кое у кого из муравьев на корнях пырея ползучего нахожу щитовок, покрытых длинным белым пушком. Они — муравьиные коровушки, кормят своих покровителей сладкими выделениями. Одна большая даже выбралась наверх, тихо ползает. Ветер шевелит ее длинные волоски белой шубки. Бросил ее в пробирочку со спиртом, и она внезапно преобразилась. Белые нити мгновенно растворились в спирту, и стала моя добыча голеньким розовым червячком, сменила свою внешность.
