У Влада пропустило удар сердце. Они знают, что он здесь?
— Ага, так тебе и открыли. Полная комната трупиков, и держат с той стороны дверь, — насмешливо сказал второй, и Влад отчего-то сразу представил себе у говорящего светлые волосы. Он подумал: «Светлые парики — вот, что нужно людям. Ощущение, что волосы у тебя цвета подсолнечного масла, освобождает, позволяет высмеивать даже тему смерти — при том, что касаешься её лично. Каждый должен иметь право на светлый парик».
Конечно же, эти двое не стали ломать дверь. Наверняка подумали, что это какое-то хозяйственное помещение, а раз заперто — значит, так надо. Не смутило их даже отсутствие висячего замка на скобах.
Когда они ушли, Влад выбирался наружу, как очнувшийся после спячки зверь выбирается из берлоги. В голове мутилось, тысячи запахов штурмовали его сознание, знакомые, но будто подновлённые, подкрашенные точными профессиональными движениями. Но сильнее других был запах тлена. Он сидел глубоко, очень глубоко в ноздрях. Это запах тела той немытой бедняжки, запах осени, что загнала его, медведя, в нору. От этого запаха хотелось рычать и бросаться на прохожих. Именно там и тогда Влад решил, что станет Санчо Панса Дон Кихота по имени Тлен, верным ему до смерти вассалом.
Первый манекен Влад притащил к себе спустя два месяца после того, как устроился в театральную мастерскую. Швейная машинка к тому времени у него уже была — массивный агрегат раннего советского производства, отчаянно стучащий при работе и похожий на нефтяную платформу. Чтобы её сюда доставить, потребовалось разбирать на части и собирать потом вновь.
Вместо доски для эскизов Влад использовал стену, скотчем лепя к ней бумагу.
Первый манекен, как и все последующие, был калечным: безруким и всего на одной ноге. Такой нашёлся в загашнике у Виктора, и он с радостью с ним расстался.
— Зачем он тебе? — наставник уже знал, что Влад живёт один, правда, даже не догадывался, где. — Я понимаю, что молодому человеку не очень уютно в одиночестве, но такая компания… хмм…
— Буду шить одежду, — ответил Влад.
Виктор коротко взглянул на него и ничего не сказал.
Первый же посторонний человек, который оказался по приглашению Влада в его коморке, заметил:
— Посмотри на себя! Ты в лучших традициях китайцев. Шьёшь вещи в подвале.
Это молодой человек по имени Савелий.
Перед тем, как взяться за карандаш и лекала, допивая вечерний кофе (чтобы сэкономить денег, Влад не ужинал, разве что, позволял себе чашку-другую напитка), Влад не раз спрашивал себя: куда приведёт в конце концов его вторжение в вотчину моли и всяких скандальных личностей, которые живут в пентхаузах, плавают в облаках духов и ни про какой подвал слыхом не слыхивали. Что он, Влад, для себя хочет? Славы? Денег?
