— А кто ваши родители? — интересовался Андрей.
— Отец химик, мать филолог, — ответила Катерина, понимая, что начинает запутываться. Химиком был академик, а филологом Изабелла. Отец Катерины закончил строительный техникум, а мать работала лаборантом на молокозаводе.
— А вы живете с родителями?
— Конечно. — Катерина заметила, что говорит с интонацией Людмилы.
— В коммунальной или в отдельной квартире? — продолжал расспрашивать Андрей.
— В отдельной. Но очень небольшой, — ответила она, вспомнив разговоры Антонины о квартире родителей Николая. — Двадцать восемь квадратных метров.
— Это стандарт для нынешних двухкомнатных квартир.
Андрей не жаловался, но сожалел, что не смог после института остаться в Москве. Столица — центр автостроения, и он мог бы стать конструктором новых автомобилей. Андрей вспоминал о годах учебы, о выставке картин Дрезденской галереи. И Катерина вдруг поняла, что он хотел бы вернуться в Москву. Конечно, она ему понравилась, но, наверное, прежде всего его интересовала возможность остаться в столице. И чем больше он говорит о Москве, тем больше Катерине хотелось признаться, что она его обманула, и рассказать, что никакая она не москвичка, а обыкновенная лимитчица, и живет в общежитии, и работает на галантерейной фабрике. Но никак не могла набраться смелости. Катерина представила, как все это скажет, как он замолчит, а потом выругается матом — чего с ней, обманщицей, церемониться. Может даже ударить. С нею однажды такое случилось на танцах в Сокольниках. Она не хотела идти танцевать с парнем, он ее выматерил и попытался ударить. За нее заступились курсанты-пограничники, с одним из которых тогда встречалась Людмила. С курсантами старались не связываться. Они дрались всерьез и очень умело, ломая руки и ноги, их побаивалась даже милиция.
— Мне пора, — заметила Катерина. — Родители меня ждут. Сегодня мы едем на дачу.
Андрей растерялся от неожиданности — Катерина прервала его рассказ о дипломном проекте.
— Может быть, мы еще погуляем? — неуверенно предложил Андрей.
— Извините, не могу. — Катерина прикрыла глаза, как это делала Людмила, сразу становясь неприятно надменной.
— Я часто бываю в командировках в Москве, и если вы позволите, — он вдруг перешел на «вы», хотя называл ее уже на «ты», — я мог бы вам позвонить.
— Позвоните, — разрешила Катерина и продиктовала телефон общежития, изменив последнюю цифру. Она представила, как он будет звонить из Брянска по междугородней связи и в какой-то квартире скажут, что здесь Катерины нет и никогда не было. Однажды, когда Людмила при ней дала парню телефон, намеренно изменив последние цифры, Катерина ей сказала: «Зачем так обманывать, лучше вообще не давать никакого номера. Это же подло!»
