– Что она спрашивает? – спросила у меня Амелия.
– Ты пить хочешь? – перевёл и так очевидный вопрос.
– Нет. Я хочу отсюда выбраться, – загрустила Амелия, ссутулившись и поникнув.
– Потерпи до вечера. Воспринимай всё происходящее, как захватывающее, экстремальное приключение. Всё будет хорошо. Поверь мне. Скоро сама будешь вспоминать об этих событиях, как о чём-то невероятном и забавном, – пообещал девушке с ободряющей улыбкой.
Стараясь выглядеть уверенно и расслабленно, как тот, у кого всё под контролем. Пусть так думает. Может, тогда и сам в это поверю. Нельзя позволять Амелии пасть духом, иначе, глядя на неё, у меня тоже опустятся руки.
– И что ты сделаешь вечером? – с подозрением поинтересовалась девушка, опасаясь, что всё ещё сильнее ухудшится.
– Захвачу власть в этом, отдельно взятом, посёлке. Убив всех, кто будет против, – раскрыл свой грандиозный план, вызвав у девушки грустную, недоверчивую улыбку.
Подумавшей, что я её просто утешаю.
– Посмотрю, как это у тебя получится, – не стала причитать, чтобы не показаться жалкой.
С любопытством прислушивающиеся к нашему разговору немцы, сделали правильный вывод.
– Похоже, это англичане. Скорее всего, туристы. Да, не повезло беднягам, – посочувствовал Людвиг. – Будет ещё обиднее, если это молодожёны, совершавшие своё свадебное путешествие.
– Сомневаюсь. Не вижу обручальных колец, – заметил, тихо сидящий в сторонке, молчаливый, хмурый, коротко стриженный брюнет.
– Вы правы, уважаемый, мы не женаты, – переключился на немцев, поражённо замерших при звуках родной речи. – Мы простые, английские школьники. На каникулах. Плыли на Сейшельские острова, да к несчастью, наткнулись на морских пиратов.
– Ты говоришь по-немецки? – обрадовался Людвиг, подойдя ближе. – Да ещё так хорошо. Почему сразу не сказал?
– Не было возможности. Сначала хотел успокоить подругу. Для неё всё происходящее обернулось большим стрессом. Меня зовут Джеймс Буллит. Я увлекаюсь бабочками. Будущий энтомолог. А это, Амелия Адамс, – опустил все её титулы, на случай утечки информации.
Я пока доверял им не больше, чем они мне.
– Ты говоришь по-немецки? – повторила вопрос удивлённая Амелия. – Я думала, знаешь только французский.
– Я много чего знаю, – загадочно улыбнулся.
– Спроси у них, где здесь туалет? – попросила девушка, не в силах больше терпеть.
Переведя вопрос, узнал много интересного о местном быте. А уж как этому знанию обрадовалась Амелия, не передать словами. Приличными. Она возмущённо пучила глазки. То открывая, то закрывая ротик. Готова была в любую секунду разразиться громом и молнией. Аж потемнела лицом, не понимая, как так можно жить?! Это же невыносимо. Да что там невыносимо, негигиенично! В качестве умывальника – жестяная банка с соском снизу. Вместо раковины – ведро. Туалет – в яме, едва прикрытой досками. Воняло оттуда так, что аж глаза слезились. Вместо шкафа – сундук. На кухне – примитивная дровяная печь. Из бытовых приборов, веник да мухобойка. Кстати, мух тут было много. Жирных и наглых. По заверению соседей, комаров и клопов здесь ещё больше, с которыми нам только предстояло познакомиться. Ванной комнаты не предусматривалось. Как и стиральной машинки. Все водные процедуры проводились прямо во дворе.
