– Как «отродясь не было»? – насупился я.
– Да так. Не заказываем. Говорят, дорогой, зараза. А у больницы бюджет хилый.
То есть, доверительно объяснил мне Коршунов, они тут госпитализируют только тяжёлые укусы – не в смысле, какие считается по Инструкции, а только "резонансные" – обширные множественные раны или укусы волками, лисами, ну, крысами ещё. И то, в отделении, как и в травмпункте, имеется в наличии только вакцина, КоКАВ, её-то, родимую, и вводят всем на 0-й, 3-й, 7-й, 14-й, 30-й и 90-й дни в толщу дельтавидной мышцы. Таких же больных, как этот, "обрабатывают" в травмпункте, назначают ту же КоКАВ и не беспокоят по такой вот ерунде дежурного травматолога отделения.
– А как же, Вячеслав Георгиевич, Приказ № 297? – продолжал недопонимать я .– От 07.10. 97? А что заведующий? Рабиолог, Главврач? Эпидотдел СЭС? Они что, не в курсе происходящего?
С видимой досадой Коршунов ответил, что все всё знают и понимают. Но всем всё равно. Вместо "всё равно" он употребил короткое пятибуквенное слово, долженствующее поставить точку в нашем коллоквиуме и предлагая мне отнестись к проблеме философски, так же, как и все относятся. И не напрягать его больше. Всем своим видом доктор показывал крайнее утомление.
– Так что плюнь ты на эту Инструкцию и делай, как все у нас делают… иммуноглобулина-то всё равно во всей больнице нет, не было, и не будет. Главный врач в курсе, Наташка, как районный рабиолог – тоже.
– А знаете что, д-р Коршунов? – спросил я. – А ведь меня ведь не волнует цена этого препарата, равно как и факт его наличия или отсутствия как в вашем отделении, так и во всей больнице. Равномерно меня не колышет и тот факт, знают ли об этом ответственные должностные лица (вместо "не волнует" и "не колышет" я использовал четырёхбуквенный глагол с частицей "не"). У меня вот, Приказ МЗ РФ № 297 от 07.10.1997 года, в соответствии с которым я расцениваю данный укус как "тяжёлый" и направляю больного на госпитализацию. Так что занимайтесь, изыскивайте иммуноглобулин, информируйте СЭС…
Лицо коллеги выразило откровенную враждебность.
– Нас тут работать научить собираешься? – спросил он голосом из бандитских сериалов. – Тут многие пытались, до тебя…
Я уже слышал душераздирающие истории, как из трёх докторов -травматологов, приехавших с периферии, и устроившихся сюда работать последние пять лет, двое спились, а один повесился… или двое повесились, а один спился… но я был полон сил и оптимизма. В конце концов, не Коршунову решать, вешаться мне или спиваться.
