– Непорядок, – суровел Кузембаев. – Партийная организация есть хоть?
– Не могу знать, товарищ капитан! В глаза, по крайней мере, нигде не бросилась…
– Без партийной организации никак нельзя, – покачал головой мой собеседник (в данном случае – командир). – Ничего, в войсках заплатите… там и зарплата повыше будет, особенно на «точке»… в войсках у нас сохраняется уставной порядок.
В последнем сомневаться не приходилось. За спиной капитана под портретом Горбачёва на стене висел стенд с какими-то самодельными таблицами и графиками, любовно начертанными чёрной и синей тушью. Над ним было написано огромными красными буквами: «ЭКРАН ПОКАЗАТЕЛЕЙ БОЕВИТОСТИ ПАРТИЙНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ в\ч №…»
Обе кривые круто и неудержимо взмывали ввысь, как истребитель с вертикальным взлетом.
– А это что?
Кузембаев начал листать мой паспорт.
– Что за запись такая? «21 апреля 1989 года в ЗАГС гор. Н… Узбекской ССР зварегистрирован брак с гражданкой Двоекуровой Еленой Дмитриевной, 1965 года рождения». Вы что, zyablikov – только что женились, что ли?!
«Штирлиц, вы с ума сошли»… – примерно с таким выражением лица на меня сейчас смотрел Кузембаев. В безжизненных глазах его что-то загорелось – какое-то человеческое выражение, наконец.
– Женился, товарищ капитан. Месяц назад расписались.
– И… как же теперь? Вас же призывают…
– Ну как… призывайте, я готов.
– А… жена?
– Что «жена»? Если любит- дождётся жена, товарищ капитан.
С минуту мы с Кузембаевым смотрели друг другу в глаза, не говоря ни слова. Его взгляд сделался детски-любопытным. Он изо всех сил старался понять, что происходит – неужели я и вправду такой беспросветный идиот, или всё же прикидываюсь. Я отвечал ему не менее чистым, детским, непорочным взглядом – примерно таким, каким солдат Швейк смотрел на поручика Лукаша.
«Наверное, идиот», – решил капитан.
– Двоекурова… Двоекурова… – попытался вспомнить он. – В августе вставала у меня на учёт лейтенант медслужбы Двоекурова. Да, точно. Симпатичная девушка…
Я пожал плечами – мало, что ли, их тут ходит, симпатичных!
– Ну, и как она? – решился поинтересоваться Кузембаев.
– В смысле, товарищ капитан?
– Ну… – затруднился он… – вообще… в этом смысле, я имею в виду…
– Во всех смыслах нормальная, – с недовольством отозвался я.
– А, ну хорошо, рад за вас, – мигом повеселел он. – И как она тут без тебя-то будет…
«Такая гладкая», – мысленно дополнил я за него. Вот же сволочь какая, ему бы учётом офицеров запаса заниматься, а он, собака, девушек оценивает…
