– Из анамнеза жизни: родился в срок, вскармливался молоком матери… рос и развивался нормально…
В зале раздался дружный смех коллег, которые не слышали подобных академизмов с третьего курса мединститута, и я, продолжая багроветь ушами, поторопился закончить:
– Профилактические прививки согласно календаря… аллергологический анамнез без особенностей. Больной подготовлен к операции (я, наконец, бешеным усилием воли подавил в левой прецентральной извилине, центре речи Брока, импульс слова "плановой"). Планируется резекция желудка по Бильрот-II в модификации Гофмейстера-Финстерера под эндотрахеальным наркозом… противопоказаний к операции нет…
Ура, дело шло к концу, мне осталось сказать последнюю фразу "согласие больного на операцию получено" и сесть, наконец, на своё место в заднем ряду, перевести дух и вытереть этот липкий, крупный, холодный пот. Но не тут-то было!
– Какой анализ красной крови у этого больного? – вдруг прозвучало, как выстрел, с анестезиологических рядов. Это был Л., очень опытный врач далеко за 40, который считался "плановым" анестезиологом на хирургических операциях.
Мама! Я был готов к чему угодно, только не к красной крови… вроде бы, результаты всех анализов были в пределах нормы, но конкретно?! Конкретно цифры этих проклятых Гб, Эр и СОЭ я не помнил!!
– Одну минуту, Валерий Сергеевич! – и я начал лихорадочно листать историю, стремясь отыскать в ней этот проклятый анализ.
Л. махнул рукой – мол, не ищи уже, не надо, всё с тобой ясно. Мне на выручку грозно поднялся Владимир Иванович, который то ли помнил все эти трёхзначные и двузначные цифры со всеми запятыми наизусть, то ли (что более вероятно) был готов к такому вопросу. Как я уже писал, по поводу докладываемого пациента ходили какие-то нездоровые и внеуставные шур-шур, похоже было, что он или уже "занёс", или занесёт после операции… поэтому бывалый анестезиолог справедливо опасался, что его "обнесут" коллеги-хирурги. Называть подобные вещи своими именами в 1987 году ещё не решались. Поэтому началось пристойно-деонтологическое сование палок в колёса хирургам…
Разумеется, до подобных "высот" советской хирургии моему комсомольскому сознанию ещё предстояло опускаться и опускаться!
Между этими двумя славными мужами начался громогласный научный спор, или, как такой сейчас называют, "срач", к которому подключились зав. РАО и зав. оперблоком. Анестезиологи доказывали, что именно сейчас давать эндотрахеальный наркоз крайне нежелательно по ряду причин, ибо "асистольнёт", а хирурги утверждали, что даже малейшее промедление с операцией крайне негативно может сказаться на дальнейшем течении заболевания, ибо "перфорнёт". Каждая сторона припоминала аналогичные случаи многолетней давности и обязательно переходила на личности оппонентов…
