— Здравствуй, Тина. Школа закрыта. На двери объявление, что занятия отменены. А дверь закрыта.
— Как такое может быть? Что могло случиться? Землетрясение, что ли? Так мы бы почувствовали, — попыталась пошутить девочка.
— Не знаю, — пожал плечами Кевин. — Что теперь будем делать?
— Надо как-то выяснить, в чём дело. И дверь, говоришь, закрыта? Значит, и спросить не у кого?
— Смотри, Тина, вон Вероника идёт. Странная какая-то. Чего это с ней?
Лицо подошедшей к детям Вероники было перекошено, в глазах стояли слёзы.
— Вероничка, — сказал Кевин, — школа закрыта. Занятия отменили.
— Ещё бы не отменили, — ответила Вероника со злостью.
— Ты что-то знаешь? — догадалась Тина. — Что-то случилось?
— Ещё как случилось! А вы что, ничего не знаете? Утренние новости не смотрели?
— Нет, — сказал Кевин. — Мы никогда не смотрим. Мне вообще не разрешают телевизор включать.
— Ну что же такое? Не тяни ты, — попросила Тина.
— Весь город уже знает. Она убила его.
Тина никогда бы не подумала, что в голосе у тихони-Вероники может быть столько плохо скрываемой злобы.
— Кто, кого убил? — Кевин раскрыл рот от неожиданности.
— Миссис Эдвардс убила Эрика. Застрелила. Из пистолета.
— Что ты такое говоришь? — у Тины оборвался голосок. — Этого же не может быть.
— Может, малышка, может! По новостям только об этом и говорят.
Вероника смахнула слезу.
— Ой, — сказала Тина испуганным голосом. До неё наконец дошёл смысл слов Вероники. — Это из-за меня. Мы с Эриком вчера встречались. В кино ходили.
— Да не из-за тебя, что ты выдумываешь, — теперь уже Вероника разозлилась на Тину. — Она же не одного Эрика убила. Она и остальных троих утопила. В ванне, как котят.
У Тины с Кевином глаза раскрылись от ужаса.
— Как так? За что? Почему?
— Вот так! Не за что, а почему! Потому что у этих праведников у всех мозги не на месте! — закричала Вероника. — А у меня что, родители, намного лучше? А у тебя, Кевин, а? Как их ещё всех в психушку не пересажали! Давно пора ведь!
Умом Тина вроде бы понимала всё, что говорит Вероника, но осознать в полной мере никак не могла. В голове всё перемешалось, и никак не укладывалось, что мальчик, который был так в неё влюблён, который ещё вчера с таким восторгом целовал её ножки, мёртв. Нет, этого не может быть. Что-то тут не так. Не война же. И не террористический акт. Родная мать! Что всё это значит?
— Ну, и что теперь будем делать? — вопрос Кевина вывел Тину из оцепенения.
— Я для себя решила, — твёрдо сказала Вероника. — Я ухожу из дома. С этими сумасшедшими жить не буду.
