– Когда вернемся, – произнес он. – Сделал дело – гуляй смело. Ты видишь, какое сегодня число? – добавил он, отрывая листок с шекспировского календаря, пока я осушал бокал. – Пятнадцатое марта. «Берегись мартовских ид». Эх, Банни, мальчик мой. Ты тоже так будешь говорить, верно?
Он рассмеялся и подбросил угля в камин, прежде чем прикрутить газ, как и подобает рачительному домохозяину. Мы вместе покинули квартиру в тот самый момент, когда часы на каминной полке пробили два часа.
II
Пикадилли походила на канаву, заполненную сырым белым туманом, окаймленную размытыми пятнами уличных фонарей и устеленную тонкой пленкой липкой грязи. Мы были единственными путниками на ее пустынных каменных плитах, благодаря чему удостоились самого пристального взгляда патрульного констебля. Впрочем, узнав моего спутника, он почтительно коснулся пальцами шлема.
– Вот видишь, полиция меня знает, – рассмеялся Раффлс, когда мы разминулись с полисменом. – Бедняги, в такую ночь им приходится быть особенно бдительными! Туман может докучать нам с тобой, Банни, но для криминальных элементов это поистине дар небес, особенно с учетом того, что их сезон уже на излете. Однако же мы пришли… и похоже на то, что этот паршивец все-таки уже улегся спать!
Мы повернули на Бонд-стрит и остановились у правой обочины, не пройдя и нескольких ярдов. Раффлс поднял голову и посмотрел на какие-то окна на противоположной стороне улицы, едва различимые сквозь белесую дымку. Окна были черными, и в них не мерцало ни одного даже самого слабого огонька. Они располагались прямо над ювелирной лавкой, насколько я мог судить по глазку в двери магазина и яркому освещению внутри. Но весь верхний этаж, включая частную входную дверь рядом с магазином, был черным и мрачным, как мартовское небо.
– Лучше отказаться от этой затеи, – предложил я. – Наверняка утром нам хватит времени на все.
– А вот тут ты ошибаешься, – отозвался Раффлс. – У меня есть его ключ. Преподнесем ему сюрприз. Пошли.
Схватив меня за правую руку, он поволок меня через дорогу, отпер дверь ключом и уже в следующее мгновение быстро, но бесшумно затворил ее за нашими спинами. Мы вместе стояли в темноте, прислушиваясь к ритмичным шагам, приближающимся снаружи. Они доносились из тумана, еще когда мы переходили улицу. Теперь, когда они раздавались совсем близко, пальцы моего спутника крепко сжали мое предплечье.
– Возможно, это идет мой приятель, – прошептал он. – Тот еще любитель погулять по ночам. Ни звука, Банни! Мы перепугаем его насмерть. Ах!
