И еще Резанов предлагал найти в Калифорнии земли, не занятые другими державами, чтобы основать там крепость, засеять поля, разбить огороды, посадить сады и снабжать продовольствием поселения на Аляске. Баранов вполне разделял эту идею и уже подыскивал подходящее место на побережье. В 1803 году он отправил на разведку приказчиков Афанасия Швецова и Тимофея Тараканова в сопровождении двадцати алеутов. Они дошли до 33 градуса северной широты, охотились в бухте Сан-Диего и вернулись на Кадьяк с богатой добычей. Вдохновленный первым удачным опытом, Баранов в 1806–1807 годах послал еще несколько отрядов к калифорнийскому побережью.
Однако непосредственная близость территорий, принадлежащих испанцам, энергичные попытки американских купцов обосноваться в тех краях, а также присутствие на рейде Сан-Франциско французских и английских судов осложняли будущую экспедицию. Задача была не только военной и торговой, но еще и дипломатической; ее решение, считал Баранов, требовало присутствия в Калифорнии человека «весьма благоразумного и тонкого». И потому он послал туда Ивана Кускова.
Первый отряд отправился к берегам Калифорнии на шхуне «Святой Николай» под командованием штурмана Николая Булыгина; второй — в октябре 1808 года — возглавил Кусков на «Кадьяке». Местом встречи назначили бухту Гравс у 47 градуса северной широты. Баранов дал своему верному помощнику наставление: «Осмотреть и описать весь берег тот от пролива де-Фука до Калифорнии во всей точности и положить на карту».
Осень — не лучшее время для выхода в море: ветры и штормы, сильные течения разбили не одно судно о россыпи камней вдоль побережья. Особенно опасны были, по мнению Кускова, «бурливые западные ветра и буруны у самого берега».
В ноябре «Кадьяк» добрался до острова Тринидад и встал на якорь. Участники экспедиции едва не погибли: «Судно находилось в великой опасности, ожидая ежеминутно несчастного приключения в разрушении онаго о камни». Потеряв оба якоря, решили поскорее оставить гиблое место. На берегу водрузили крест, рядом закопали сообщение для тех, кто плыл на «Святом Николае», что уходят южнее, в залив Бодега, не зная, что шхуна к тому времени уже разбилась.
Наступил декабрь. Судну требовался ремонт, и пока меняли такелаж и паруса, ждали «Святого Николая». Но он всё не приходил — и Кусков решил зазимовать.
В тех краях всего два времени года — зима и лето. Зима начиналась в ноябре — декабре проливными дождями, холодало, но температура не опускалась ниже нулевой, и снег ложился только на вершины гор. Лето приходило в марте — апреле. Вдоль всего побережья тянулся горный кряж, но если отъехать от берега всего на несколько верст вглубь и перевалить через горы, как будто оказываешься в раю: там не льют дожди и по утрам не опускаются холодные туманы, целый день сияет солнце и в окаймлении роскошных лиственных и хвойных лесов лежат просторные долины с сочной зеленой травой. Немудрено, что, пока чинили судно, несколько человек из команды Кускова сбежали в эти сказочные места. Сколько ни искали беглецов, так и не нашли.
