– Откровенно… – прошептала я.
– Я обещал сказать тебе правду.
– Что будет, если я откажусь?
– Месяц забвения. Или больше.
– А если соглашусь? На помолвку, не на брак, – уточнила я, заметив, как вспыхнули его глаза.
Он отпустил мою плененную руку, медленно разжал пальцы. Взглянул на черно-золотой ободок, впечатавшийся в его ладонь.
– Вот это, как ни странно, дает нам надежду, Солнышко. Если мы заключим союз, что-то может измениться. Для всех нас.
– Или поглотит одно другое. Говорила же, я – Злолнышко! Ты и сам считаешь меня злом, Габриэль. – Опасаясь смотреть в синее пламя его глаз, я завороженно глядела на кольцо. Мне показалось, золотое пятно стало больше. – Я не могу так. Никогда не смогу. Никогда женщины моего рода не выходили замуж по расчету или договору. И я выйду только по любви.
Черный молчал и улыбался, разглядывая мое лицо с высоты своего богатырского роста.
– Это же замечательно, премудрая моя. Я тоже поклялся, что у меня не будет династического брака, а свою любимую я найду сам. И завоюю, если понадобится. Видишь, как совпадают наши желания? Это уже обнадеживает. Не хочешь принимать кольцо, не принимай. Но прошу тебя, пока носи его с собой. Не на пальце, но максимально близко к телу, для его действия хватит и этого. Если дядя тебя достанет, покажешь ему или его шавкам. Они не посмеют тебя тронуть.
Я покачала головой и спрятала руки за спину.
– Нет. Не возьму.
Репти помрачнел и убрал проклятое кольцо в карман.
– Что ж. У нас еще есть время. Так ты будешь кофе или допьешь свое ведьминское зелье?
– Ты обещал отвезти меня, куда я скажу.
– Обязательно. Но я еще не отдохнул! – репти нагло засунул себе в рот небольшой бутерброд с куском ветчины и, жуя, откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. Майка натянулась, обрисовав внушительные мышцы.
Наверное, со стороны наш пикник выглядел более чем неуместным. Посреди дикой, щебечущей и стрекочущей природы, на фоне живописных зеленых отрогов, под шелестящим каштаном черные пластиковые стол и стулья казались совсем чуждыми, как… как блестящая черная чешуя на породистом лице Габриэля. Она уже не казалась татуировкой, а выглядела именно кусочками шкуры, пробившейся сквозь гладкую смуглую кожу. Ужасное зрелище.
– Почему я все еще вижу твое лицо как человеческое? Ты говорил, кольцо разрушит иллюзию. Но ты почти не изменился.
– Оно и разрушило. Что, ожидала увидеть злобную крокодилью морду с клыками?
– Не настолько вытянутую, но да, ожидала. А у тебя только намек на роговой гребень и островки чешуи. Почему?
