Зависимость от доноров – их слабость, это несомненно. С одной стороны. С другой, не слишком-то репти дорожат «кормильцами», меняют их, как одноразовые батарейки.
– Надень, Василиса, ты действительно можешь замерзнуть, – пока я зависала над визиткой, Черный где-то раздобыл куртку и обрушил ее мне на плечи, придавив тяжестью. Прорезиненную, холодную, огромную, длиной почти мне до колен. – Это роба смотрителя, не моя, так что, не побрезгуй.
– Спасибо.
И мы направились, наконец, к лестнице. Репти – впереди, держа меня за руку, я позади, изо всех сил цепляясь за деревянные перила и стараясь не ткнуться носом в его спину. Внутри башни оказалось темно, холодно и сыро, как в склепе. Если я оступлюсь на скользких каменных ступенях, а перила вдруг прогнили, то…
Додумать не успела. Нога соскользнула, перила треснули, я успела лишь взвизгнуть.
– А он что? – допытывалась у меня Снежка спустя час после происшествия на маяке.
Нас вернули в бункер. Я, живая и невредимая, сидела на своей койке, уже после душа, и ковыряла позаимствованный из военных рептильих запасов саморазогревающийся паек с лазаньей и ананасовым соком. Все-таки стресс – весьма энергоемкая штука, а чашка кофе на ужин – это ничтожно мало, и теперь аппетит у меня был зверский.
Снежка забралась на свое ложе с ногами, внимала моему рассказу и ахала, с преувеличенным восторгом тараща огромные глазищи. Сама она не могла похвастаться веселым вечером. Хоть и говорил Черный, что с каждым из нашей спасенной группы была беседа, но либо у него неточные сведения, либо подруга – партизанка, и решила ни о чем таком не рассказывать, мол, скучный ужин в скучной обстановке, ничего особенного. Вот я и отдувалась за двоих. Мне скрывать нечего.
– Поймал, конечно, – я пожала плечами. – Ты же знаешь их нечеловеческую реакцию и скорость. Я даже испугаться как следует не успела. Чудо случилось только одно: электричество странным образом починилось как раз в момент моего падения. Это было эффектно.
Я расхохоталась, вспоминая смертельно бледное, испуганное лицо Габриэля Горуха. Еще бы. Если бы я там свернула себе шею, то ему точно светило обвинение в моем убийстве при отягчающих обстоятельствах.
– И все? – с подозрением прищурилась подруга, нервно накручивая длинный платиновый локон на пальчик. – Что, никто из вас не воспользовался ситуацией? Не прижал к сердцу, не распустил руки? И даже не поцеловал?
– Я тебя умоляю. Ну какие поцелуи между мной и репти? У них есть для этого целое стадо специально подобранных элитных девиц.
