В некоторых хижинах вообще никто не живет; они заперты или открыты настежь, ибо не все рабочие плантаций Петиморна живут на Негритянской улице.
Сейчас мы одни, нам принадлежит все.
И мы обследуем свои владения, попутно уничтожая все, что нам заблагорассудится: там вырвем с корнем траву, ужасную траву от глистов, из которой нам приготовляют такое противное лекарство! Здесь швырнем камешки в бочки с питьевой водой — в другое время нам за это здорово бы влетело!
Иногда нам удается уговорить кого-нибудь из приятелей угостить нас обедом; те ведут нас к себе и делятся с нами с беззаботной радостью.
После чего ватага пускается в путь.
Куда глаза глядят.
От гуавы к сливе, от грядок икака к полям тростника. Мы отважно пересекаем саванны, обороняясь камнями от пасущихся там коров. Какой восторг, если среди зарослей попадается яблочная лиана[3] со спелыми плодами!
— Эй, послушайте! Трене́ль, это далеко? — спрашивает Жеснер.
Мы останавливаемся; отставшие поспешно догоняют нас.
— Конечно, далеко. А что?
— Да вчера вечером папа принес мне манго — большущие! Он нашел их по дороге в Тренель. Так он сказал.
— Тогда, наверное, это не очень далеко.
— Может, пойдем?
— А почему бы и нет?
Возможно, это и далеко, но ведь в нашем распоряжении целый день! А потом, путешествуя в веселой компании, совсем не замечаешь расстояний!
У подножия горы мы увидели повозку с удобрением, запряженную четверкой быков; она катится по дороге, громыхая колесами по бугристым колеям.
Жеснер, Романа и я тотчас же прыгаем на повозку сзади. Остальные прицепляются кто где может, а самые робкие трусят позади.
— Да тише вы, а то возчик заметит!
Возчик, стоя во весь рост, погоняет своих быков громогласной руганью; нас так восхищают его выражения, что мы не можем удержаться и громко повторяем их.
Жеснер, опьяненный запретными словами, добавляет еще несколько от себя.
Визг стоит страшный.
Но в самый разгар веселья, хотя повозка продолжает со скрипом продвигаться вперед, перед нами возникает возчик, размахивающий кнутом.
— Ах вы, бродячие негритята, проваливайте сейчас же!..
Наша банда бросается врассыпную.
Чтобы скрыть свой испуг, мы посылаем ругательства и обидные слова вслед повозке, которая удаляется, невозмутимо покачиваясь из стороны в сторону.
— Это не та дорога, — вдруг замечает Жеснер. — Надо было свернуть на том перекрестке и пойти по тропинке.
Действительно, мы уже не на дороге в Тренель. Этот проклятый возчик сбил нас с пути.
