Главным транспортным средством на севере оставалась лошадь с подводой. После соединения белых фронтов из Усть-Цильмы за Урал был отправлен огромный обоз из 527 подвод за ляпинским хлебом. 10 апреля 1919 года Печорская уездная земская управа телеграфировала в Омск (уезд перешел в его подчинение): «В Печорском уезде хлеба совсем нет... От голода умерли сотни человек. Ели кошек, собак... Ляпинский хлеб — единственная надежда. Просим не препятствовать в отпуске хлеба на Печору...»
30 апреля из Ляпино доносили, что из 527 подвод до места назначения доехали только около 200, поскольку «дожди испортили щугорскую дорогу». На Печору белые доставили лишь 3 тысячи пудов ляпинской пшеницы. Для размола этого зерна в Усть-Щугоре на средства печорского земства построили мельницу.
Тогда же Печора обратилась за помощью в Архангельск и получила на пароходах около 250 тысяч пудов муки. Но голод продолжался. Поэтому ждали первых холодов, чтобы продолжить доставку хлеба из Ляпино.
Однако в мае 1919 года красная 3-я армия, получив значительное пополнение, начала контрнаступление на Восточном фронте. Колчаковцы сумели взять город Глазов, но это был их последний успех на Северо-Западном направлении. Сибирская белая армия стала отходить за Урал. Находившийся в Троицко-Печорске Отдельный Сибирский Печорский полк белых получил приказ эвакуироваться по Сибиряковскому тракту в Ляпино. 4 июля командир этого полка капитан Атавин сообщил генерал-майору Шапошникову: «Вследствие создавшейся обстановки на фронте мне с полком приказано выступить из Троицкого через Ляпино на соединение с Северным отрядом. Начальник Северного отряда приказал вам продолжать получение боевых запасов в Архангельске, организовав доставку грузов морским путем через Обь и на оленях в Обдорск».
Как вспоминали современники, уход колчаковцев из Печорского уезда был «совершенно внезапным». 6 июля Шапошников информировал Архангельск: «Причины отхода полка неизвестны». 11 июля архангельское командование ответило: «Передайте, не медля ни минуты, капитану Атавину, что удержание им района Щугор — Ляпино крайне необходимо». Но попытки удержать колчаковцев не увенчались успехом, и их позиции заняли части архангельской армии.
Эти события совпали с началом эвакуации войск Антанты с севера России. Планировалось уже к октябрю вывести в Европу все военное имущество и живую силу, в том числе и Северную добровольческую армию. 2 августа 1919 года генерал Миллер телеграммой на имя генерала Н.Н. Юденича делился планами продолжения борьбы с большевиками на Севере после ухода союзников: «По малочисленности и нравственному состоянию войск после ухода англичан держать нынешний фронт не представляется возможным: с потерей веры солдат в то, что мы сильнее большевиков и что своими силами можем хотя бы отстоять ныне занимаемую территорию, сразу возникает большое дезертирство для непосредственного спасения своего деревенского имущества. Перед правительством дилемма: или оставаться с офицерством и оставшимися верными долгу солдатами до крайнего истощения, в конце концов, в самом Архангельске, или заблаговременно отказаться от борьбы с большевиками в Северной области и перевести весь офицерский, до 9000 человек, и здоровый солдатский элемент, а также военное имущество на другой фронт, к Деникину, или даже, может быть, в Сибирь. Что выгоднее в общих целях? Я полагаю, если есть твердая уверенность, что власть большевиков будет сломлена до наступления зимы наступлением вашим, адмирала Колчака и Деникина и вследствие внутреннего разложения, то нам нужно оставаться здесь до последнего, дабы не дать им даром в последнюю минуту моральный успех, могущий благоприятно повлиять на действия на решающих фронтах».
