№ 16 | страница 24



Неземная тишина
Полусферой накрывает.
Лишь моя лыжня кривая
Скрипнуть силится со дна.
Да в стволах замёрзший сок
С треском поры разрывает.
А следы рыскучей стаи
Прихватил едва пушок…
Вдруг — как гром! — сосновый сук
Рухнул под яремом снега,
Став причиной птиц побега,
Трёхэтажной мысли вслух!

* * *

В ночь с Николы на Игната
Над Тюменью в черноте
Столпы света как солдаты
Возникали в немоте —
Разгорались, и тускнели,
И отвесно вверх ползли…
Вдруг заметный еле-еле
Над поверхностью Земли
Появился шар, светлея,
Разгоняясь всё быстрей…
Что за фильм мне, дуралею,
Прокрутили кто хитрей?!

Из земель далёких,
Из-за синих гор
На метелях лёгких
Прилетал Всезор.
Глянет на Трезора
С улицы Всезор —
Тот из-за забора
Затевает спор.
Лает что есть мочи,
На своём стоит.
Гость умчится к ночи
Как метеорит…

* * *

Стужа нынче боевая —
В окнах рамины трещат,
Под застрехи скрылась стая
От разящей без пощад.
Пожалей хоть птах, Анфиса,
Сбавь свой лютый оборот!
И сама ты — как жар-птица,
Но с огнём — наоборот.

Орган пурги исходит фугой,
Она уродливо мрачна.
Но той заслушиваться вьюгой
Моя душа обречена.
В ночи работают исправно
Перепускные клапана —
И от профундо до сопрано
Всем буря-фурия полна!

Иглы, волки, кривотолки,
Злое в ухо шепотьё,
Размочаленные бредни
На угрозы и нытьё.
А ещё — спиральный молох —
Галактический — гудит,
Перемалывая ближних,
Магелланистых на вид…

* * *

На зимнюю Анну
Мороз отступил…
Венцов деревянных
Заснежило спил.
И птах красногрудых
У изб не видать,
Теплом словно сдутых
В сосновник опять.

* * *

Спиридон-солнцеворот,
А завеса — невпрогляд.
Не видать почти ворот,
Изб напротив канул ряд.
Потому что тает снег
Средь зимы, как по весне.

Октября парами
В декабре туманит
Затяжная марь,
Зависает снами,
Спутав календарь.

Ясли Млечного Пути,
Нянька — Андромеда.
Будет снег идти-идти,
И наступит лето.
Мы прочтём букварь любви,
Грусти эпопею.
Кто отбудет на Черви,
Кто — в Кассиопею…

* * *

У погоды на Евстратия
Нынче лишь одно занятие —
Мир пургою затирать
В белоснежную тетрадь.
Евстратий вновь уновогодил
Нам почерневшую Тюмень.
И рады мы такой погоде,
Что нас заваливает всклень!

О снеже осиянный,
На сказки щедрый мой,
В восторге излиянный
Душевною строкой!
Искрится и таится
В тебе вся тьма веков —
Премудрость Царь-девицы
И мудрость дураков.

* * *

А уже на Филимона
Над Тюменью всё спокойно;
Да и Трифон — точно Тихон,
Потому что очень тих он.
Лишь из дальнего двора —
Эхо залпов в пыль ковра.
Монотонен и снотворен,
Сизовато-бело-чёрен
День как оторопь навис
Новогодней бури близ.

Нет, там вовсе не пусто,