Движение прекращали сразу как начинало вечереть, подходили к берегу выбирая там где он пологий, расчищали снег и устанавливали палатку потом готовили немудреный ужин и ложились спать. А утром свернув лагерь снова в путь, те кто дежурил ночью досыпали при движении.
Снега было много, морозы стояли небольшие днем до минус десяти, ночью пятнадцать-двадцать. Сегодня четвертый последний день пути, поднялись рано что бы часам к десяти быть во Владимире.
Сегодня было двадцать первое декабря, через четверо суток рождество. Ко Владимиру подошли когда не было еще десяти часов. Остановились метров за триста, в городе в это время закрыли ворота, и на стенах заметно прибавилось народа.
Один из офицеров надел лыжи, проверил экипировку и побежал к воротам.
— Здравия вам жители Владимир, — прокричал он приблизившись.
— И тебе не хворать, — ответили ему — кто такие будете? — прокричал тот же голос.
— Мы послы князя Говорова.
— Незнаем такого, от кель такой князь и якого роду, не самозванец ли часом, — прокричал какой то молодой голос, и тут же послышался звук оплеухи.
— Ну чего ты дерешься дядька Елизар?
— А не лезь когда старшие размовляют.
— А ну тихо там, — раздался снова тот голос который раньше задавал вопросы и добавил — послали за воеводой и князя известить, погодь маленько.
Через некоторое время калитка открылась и к офицеру вышел седоусый воин, подойдя он представился.
— Сотник Микула Зырянович, — и стоял ожидая ответа от гостя.
— Старший лейтенант Илья Северов. Несколько месяцев назад князь посылал весть с оказией что посольство пришлет когда снег ляжет. Неужели не дошли.
— Я сего не знаю, сказано мне передать, что бы ты возвращался к своим и что бы ожидали. Сейчас решают, по какому разряду вас встречать, — и повернувшись он вернулся назад и калитка закрылась.
Илья повернулся и заскользил к машинам. Погода стояла тихая, и он быстро оказался среди своих, доложил Перегудову все что ему сказал сотник, и сняв лыжи принял протянутую кружку с горячим чаем. Ждать пришлось долго, но наконец ворота открылись из них выехало несколько вооруженных конников, которые направились к посольству.
— Всем внимание, — оповестил Перегудов, — агрессии не проявлять, но быть на стороже. В глубине каждой из машин сидело по стрелку и целились в подъезжающих из автоматов. Остальные стали за спиной Перегудова вроде бы расслаблено, но они были как сжатая пружина, мгновенье и она разожмется, разбрасывая вокруг смерть.
