Внезапно раньше срока позвонил Гольман, он предложил встретиться для окончательного решения вопроса по оплате раритетов. По этому на следующий день Виктор и Перегудов снова стояли у кованых ворот резиденции Якова Моисеевича. Хозяин принял их радостно улыбаясь и пожимая руки проговорил.
— Рад, рад вас снова видеть, Виктор Леонидович и Александр Иванович, а так же с удовольствием вам сообщаю что ваши вещи прошли все экспертизы и покупатели остались довольны. По этому нам надо провести окончательный расчет и обмыть завершение сделки.
— Яков Моисеевич, я прошу прощения, но мы рассчитывали получить за вещи больше чем те триста тысяч что лежать в ячейке банка.
— И какова ваша окончательная цена, — нахмурился Гольман.
— Ну хотя бы увеличьте сумму до пятисот тысяч, и мы с вами пожмем руки, — проговорил Перегудов.
— Ах молодежь, молодежь, старый Гольман как чувствовал что дело будет в пол лимона, и по этому приготовил вам деньги. Сделаем так, я выдам вам сейчас двести тысяч и свой ключ от ячейки. Было видно что к Гольману вернулось хорошее настроение, и цена оказалась в пределах его расчетов.
— У меня к вам будет просьба, если у вас вдруг появятся вещи похожие на то что вы принесли ранее, несите их Гольману, я думаю расчет вас удовлетворил, и в дальнейшем все будет так же, — говорил при расставании Яков Моисеевич, пожимая им руки.
В машине Перегудов открыл бардачок и достав от туда АПС протянул Виктору.
— Патрон в стволе только снять с предохранителя, — проговорил он протягивая оружие Говорову. — На всякий случай, деньги большие расставаться с ними тяжело, береженного так сказать…..дальше думаю продолжение знаешь. Заехали в банк и положили в ячейку остальные деньги оставив себе немного для нужд. Деньги у них теперь были и это радовало, можно было не сдерживать себя в тратах. Хотя они и тех что получили за монеты, пока еще не истратили.
В первых числах марта было решено перемещаться за портал, и вывозить все и всех. Уже набралась приличная команда из бывших военных и людей разных нужных специальностей, беженцев из «братских республик». Проще всего было с бывшими офицерами и прапорщиками, сослуживцами сына, которых навербовал Перегудов. Этих всех после отбора ввели в курс дела, и некоторых даже свозили на ту сторону, проверив за одно поселение и свою захоронку. Слово «честь» для многих офицеров было не пустым звуком, а отбирали именно таких, и что такое тайна им тоже было известно. Все таки, элита вооруженных сил, спецназ ВДВ. С гражданскими специалистами было сложней, хоть и там отбор был тщательный.
